Переход к оседлости и возникновение производящего хозяйства. Что такое оседлый образ жизни? Сохранится ли оседлый образ жизни людей

В исторической науке есть вещи, вводящие людей в ступор. Они, как говорят, интуитивно понятны, не требуют расшифровки. Ученикам и студентам от этого не легче. К примеру, что такое «оседлый образ жизни»? Какой образ должен возникать в голове, когда это выражение употребляется по отношению к народам? Не знаете? Давайте разберемся.

Оседлый образ жизни: определение

Нужно сразу сказать, что наше выражение касается (пока) истории и природного мира. Припомните, чем характеризовалось общество прошлого, что вы знаете о древних племенах? Люди встарь двигались за своей добычей. Такое поведение тогда было естественным, так как обратное оставляло людей без пропитания. Но в результате тогдашнего прогресса человек научился сам производить необходимый продукт. Этим и обусловлен переход на оседлый То есть люди перестали кочевать, начали строить дома, ухаживать за землей, выращивать растения и разводить скот. Ранее им приходилось всем родом ехать за животными, перемещаться туда, где созрели плоды. Тем и различаются кочевой и оседлый образ жизни. В первом случае у народа нет постоянных стационарных домов (всякие шалаши и юрты не считаются), возделываемой земли, благоустроенных предприятий и тому подобных полезных вещей. Оседлый образ жизни все перечисленное в себя вмещает, вернее из него и состоит. Люди начинают обустраивать территорию, которую считают своей. Кроме того, они еще ее и защищают от пришлых.

Животный мир

С людьми принципиально разобрались, давайте обратим взор на природу. Животный мир тоже делится на тех, кто живет на одном месте, и передвигается вслед за пропитанием. Самый показательный пример - птицы. По осени некоторые виды улетают из северных широт на юг, а весной совершают обратное путешествие. или перелетные птицы. Другие виды предпочитают оседлость. То есть никакие богатые заморские страны их не привлекают, и дома хорошо. Наши городские воробьи и голуби живут постоянно на одной определенной территории. Они вьют гнезда, откладывают яйца, кормятся и плодятся. Делят территорию на маленькие зоны влияния, куда не пускают чужаков и так далее. Звери тоже предпочитают оседлость, хотя их поведение зависит от мест обитания. Животные идут туда, где есть еда. Что их заставляет вести оседлый образ жизни? Зимой, к примеру, запасов маловато, следовательно, приходится прозябать впроголодь. Так велят их инстинкты, переданные по крови. Животные определяют и защищают свою территорию, на которой все «принадлежит» им.

Движение народов и оседлость

Не стоит путать кочевников с переселенцами. Под оседлостью имеется в виду принцип жизни, а не какое-то определенное событие. Например, народы в истории часто переезжали с одной территории на другую. Тем самым они отвоевывали у природы или конкурентов своему обществу новые зоны влияния. Но такие вещи в корне отличаются от кочевания. Переезжая на новое место, люди обустраивали и, как могли, благоустраивали его. То есть строили дома и возделывали земли. Кочевники так не поступают. Их принцип состоит в том, чтобы быть в гармонии (по большому счету) с природой. Она родила - люди воспользовались. Сами на ее мир они практически не влияют. Оседлые же племена строят свою жизнь иначе. Они предпочитают влиять на природный мир, подстраивая его под себя. В этом состоит коренное, принципиальное отличие образов жизни. Мы нынче все оседлые. Существуют, конечно, отдельные племена, которые живут по заветам предков. Они не влияют на цивилизацию в целом. А большая часть человечества сознательно пришла к оседлости, как принципу взаимодействия с окружающим миром. Это консолидированное решение.

Сохранится ли оседлый образ жизни людей

Давайте попробуем заглянуть в далекое будущее. Но начнем с повторения прошлого. Люди выбрали оседлость потому, что такой образ жизни позволял производить больше продуктов, то есть оказался эффективнее. Смотрим на современность: мы потребляем ресурсы планеты такими темпами, что они не успевают воспроизводиться, да и возможность такая практически отсутствует, везде влияние человека доминирует. А что дальше? Скушаем всю землю и умрем? Нынче заговорили о природоподобных технологиях. То есть прогрессивные мыслители понимают, что живем мы только за счет сил природы, которые используем чрезмерно. Не приведет ли решение этой проблемы к отказу от оседлости как принципа? Как думаете?

Как было показано, разные типы раннепервобытных хозяйственно-культур­ных систем предполагали и разные типы, точнее разное качество человеческой индивидуальности. А тип и качество человека как субъекта исторического про­цесса, наряду с объективными факторами особенностей климата, животного и растительного миров и пр., играл важнейшую, но, к сожалению, почти неулови­мую методами научного анализа роль в истории первобытного общества.

Наиболее благоприятные условия для развития личных качеств людей на­ходим в кровнородственных общинах субтропическо-умеренной полосы с ее четко выраженным половозрастным разделением труда (в том числе и в преде­лах семьи) и развитой реципрокной системой (в пределах которой, как отмеча­лось, каждый был заинтересован вносить в общественный фонд потребления как можно больше с тем, чтобы и получить больше, но уже в виде престижных символов и знаков общественного уважения и признания). В этих условиях быстрее, чем в других местах, происходило усовершенствование орудий инди­видуального труда (появляются лук и стрелы, так называемые "жатвенные ножи" и другие вещи, выполненные в микролитическо-вкладышевой технике), разви­тие индивидуальных амбиций (могущественный стимул для деятельности ради их удовлетворения) и индивидуального чувства ответственности как человека (прежде всего, мужчины-добытчика) перед общиной, так и членов нуклеарной семьи друг перед другом (жены и мужа, родителей и детей). Эти тенденции, безусловно, должны были закрепляться в традиционной культуре, найти отра­жение в обрядовой практике и мифах.

Таким образом, к моменту катастрофических климатических и ландшафт­ных сдвигов, происходивших на рубеже плейстоцена и голоцена около 10 тыс. лет назад, на Земле уже сложился тип общества, потенциально способный к190

освоению более сложных, в том числе и производящих, форм жизнедеятельнос­ти, чем охота и собирательство. Его представители (благодаря достаточной степени индивидуализации хозяйственной и общественной жизни) были спо­собны к относительно быстрой и эффективной адаптации к новым условиям, причем адаптации разнонаправленной. Выбор форм адаптации к изменявшим­ся условиям существования определялся сложным переплетением объектив­ных (ландшафт, климат, рельеф, численность коллектива) и субъективных (объем и характер знаний людей, наличие среди них авторитетных энтузиастов-нова­торов - тойнбианского "творческого меньшинства", готовность остальных пойти на риск и сменить формы жизнедеятельности) моментов. В разных регионах тут наблюдались существенные различия.

Планетарная катастрофа, вызванная стремительным таянием ледников, сдвигом и изменением границ климатических поясов и ландшафтных зон, поднятием уровня мирового океана и затоплением колоссальных площадей приморских низин, изменением береговой линии на всей планете, - обусло­вила кризис практически всех систем жизнеобеспечения позднего плейсто­цена. Исключение составляли разве что общества тропических собирателей, поскольку вблизи экватора климат почти не изменился, хотя под воду ушли огромные пространства суши, в особенности в районах Индокитая - Индо­незии - Филиппин. Повсеместно было нарушено прежнее экологическое равновесие, определенный баланс между рассеянными по планете охотни-чье-собирательскими общинами и окружающей средой. Это, в свою очередь, было связано с кризисом информационного обеспечения жизнедеятельности людей, чьи традиционные знания не соответствовали требованиям изменив­шихся обстоятельств.

Человечество оказалось в точке бифуркации. В условиях, когда резко воз­росла степень неустойчивости традиционных систем (основанных на присваи­вающем хозяйстве), разразился кризис прежних форм жизнедеятельности. Со­ответственно, началось стремительное нарастание спонтанных флуктуации - в виде экспериментальных, так сказать, "в слепую", поисков эффективных "от­кликов" на "вызовы" изменившихся обстоятельств.

Успех в этой борьбе с вызовами внешних сил был связан не в последнюю очередь с деятельно-творческими потенциями людей, оказывавшихся в крити­ческом положении. А они в решающей степени зависили от типа социокуль­турной системы, который они представляли. Наибольшую гибкость и мобиль­ность (в том числе и в духовном отношении) проявляли среди них те, чьи твор­ческие потенции индивида были менее скованы традиционной регламентаци­ей жизнедеятельности. Соответствующие социумы и имели (при прочих рав­ных обстоятельствах) лучшие шансы на успех.

Однако не следует забывать, что внешние условия в различных регионах были весьма несхожими. Оптимальное сочетание вызова внешних сил, социо­культурного типа общества (с соответствующим характером человеческой ин­дивидуальности) и благоприятных для перехода к новым видам хозяйственной деятельности внешних условий (мягкий климат, наличие богатых рыбой водо­емов, а также пригодных для доместикации видов растений и животных) на­блюдалось на Ближнем Востоке. Местные протонеолитические общества на рубеже плейстоцена и голоцена и создали впервые в истории человечества предпосылки для начала реализации цивилизационного процесса.Становление производящего хозяйства и племенной организации 191

Здесь, в _ Восточносредиземноморско-Переднеазиатском регионе, в среде общин, достаточно индивидуализированных в производственном и социальном отношении охотников и собирателей пересеченных прибрежно-предгорно-лес-ных субтропических ландшафтов, приблизительно 12 тыс. лет тому наблюдаем становление нескольких линий дальнейшей эволюции первобытного человече­ства. Среди них только одна, связанная с земледельческо-скотоводческим хо­зяйством, непосредственно вела к цивилизации. Несколько позже подобные процессы происходят и в других регионах земного шара, в частности в Восточ­ной Азии, а также Центральной и Южной Америке.

Связанные с таянием ледника планетарные экологические сдвиги привели к расхождению и путей развития охотничье-собирательских коллективов Сре-диземноморско-Переднеазиатского региона. Отмечу два их основных направ­ления. С одной стороны, в условиях распространения лесов севернее Альп и Карпат охотничье-собирательские группы из Северного Средиземноморья (с Пиренейского и Апеннинского полуостровов, Южной Франции и Балкан) на­чали осваивать широкие пространства Центральной и Восточной, а затем и Северной и Северо-Восточной Европы. Избыточное население расселялось на новых, уже также лесных пространствах, оставленных ушедшими к высоким широтам за стадами северных оленей охотниками. С другой стороны, при уси­лении иссушения Северной Африки и Передней Азии и параллельном наступ­лении морей, население многих областей Ближнего Востока оказалось в крити­ческом положении. Поголовье промысловых животных стремительно сокра­щалось, что особенно остро ощущалось в зажатой между морем, отрогами Ли­вана и подступавшими с юга (Синай) и востока (Аравия) пустынями Палести­не. В этих условиях "откликами" на "вызов" внешних сил стали, во-первых, переориентация на интенсивное использование пищевых ресурсов водоемов, что быстро привело к развитию специализированного рыболовства, и, во-вто­рых, формирование раннеземледельческо-скотоводческого хозяйственно-куль­турного комплекса - основы дальнейшего цивилизационного процесса.

Первая, западносредиземноморско-среднеевропейская линия развития охот­ничье-собирательских обществ закрытых ландшафтов первых тысячелетий го­лоцена представлена материалами многочисленных мезолитических культур лесных и лесостепных пространств Европы. Для них была характерна адапта­ция к имеющимся природным условиям и расселение^ пределах соответству­ющей, знакомой им ландшафтной зоны. Владея луком и стрелами, будучи хо­рошо приспособленными к жизни в богатой водоемами лесной зоне Европы, небольшие, из нескольких семей, кровнородственные общины образовывали, как и ранее в Средиземноморье, группы родственных протоэтносов. В рамках таких межобщинных массивов циркулировала информация и происходил об­мен брачными партнерами, полезным опытом и достижениями.

Постоянно проживая около воды, такие люди, не оставляя охоты и собира­тельства, уделяли со временем все большее внимание использованию пищевых ресурсов водоемов. Первые стационарные поселения специализированных рыбаков возникают в Европе (у Днепровских порогов, в районе Железных ворот на Дунае, вдоль южного побережья Северного моря, в Южной Прибал­тике и т.п.) приблизительно в VIII-VII тыс. до н. э., тогда как в Восточном Средиземноморье они датируются как минимум одним-двумя тысячелетиями ранее. Поэтому трудно сказать, формируется ли челночно-сетьевое рыболов-192 ________________________________________

ство в наиболее удобных для него местах Европы самостоятельно, или при заимствовании соответствующих хозяйственно-технических достижений с Ближ­него Востока, откуда группы рыбаков через Средиземноморье и Эгеиду могли попасть в Причерноморье и Подунавье достаточно рано.

В условиях сбалансированной охотничье-рыболовческо-собирательской (при все более большей ориентации на рыболовство) хозяйственной системы мезо­литические и ранненеолитические протоэтносы отличались невысокой плотно­стью населения и его очень медленным приростом. При возростании числен­ности людей можно было отселить несколько молодых семей вниз или вверх по реке, поскольку пространств, пригодных для ведения комплексного присва­ивающего хозяйства в Европе, как и в Северной Америке, Сибири или на Дальнем Востоке, на протяжении многих тысячелетий было предостаточно.

Как и во времена палеолита, такого рода кровнородственные общины орга­нически вписывались в ландшафт, становясь высшим звеном соответствующих биоценозов. Но потребительское отношение к окружающей среде, предпола­гавшее уже осознанное" (как о том свидетельствуют и этнографические дан­ные) поддержание равновесия между количеством людей и естественной пи­щевой базой, блокировало возможности дальнейшей эволюции. Поэтому су­щественные хозяйственные и социокультурные изменения в лесной полосе неолитической Европы были вызваны, прежде всего, распространением иноэт-ничных, более развитых групп населения с юга, главным образом со стороны Ближнего Востока через Балканско-Дунайско-Карпатский регион и Кавказ.

На Ближнем же Востоке на протяжении первых тысячелетий голоцена на­блюдалась принципиально иная картина, определявшаяся охватившей регион "неолитической революцией". Исследователям, в частности В.А. Шнирельма-ну, удалось связать ареалы древнейших земледельческих культур с центрами происхождения культурных растений Н.И. Вавилова.

Возникновению земледелия предшествовало довольно эффективное соби­рательство, благодаря которому человек узнавал вегетативные свойства расте­ний и создавал соответствующие орудия труда. Однако не вызывающее сомне­ния происхождение земледелия на основе собирательства еще не дает ответа на вопрос: почему люди вместо того, чтобы собирать готовый урожай в райо­нах естественного произрастания съедобных растений (как было в палеолити­ческие времена), начинают обрабатывать землю в других местах? Такими мес­тами обработки земли всегда были участки, расположенные вблизи мест по­стоянного проживания людей. Следовательно, зарождение земледелия предпо­лагало наличие хотя бы ранних форм оседлости, которая должна была появить­ся несколько ранее, чем возделывание окультуренных растений. Согласно хо­рошо обоснованному выводу В.Ф. Генинга, оседлость возникает, прежде всего, вследствие переориентации охотничье-собирательских общин на специализи­рованное использование водных пищевых ресурсов. Это было связано (в част­ности, на Ближнем Востоке) с катастрофическим уменьшением количества промысловых животных.

Ориентация на активное использование пищевых ресурсов водоемов спо­собствовала концентрации населения по берегам рек, озер и морей. Здесь и появляются первые стационарные поселения, известные в Палестине с X- IX тыс. до н. э. - на озере Хуле (поселение Эйнан) и вблизи Средиземного моря возле горы Кармел. В обоих случаях обнаружены свидетельства достаточ-Становление производящего хозяйства и племенной организации ___________________________193

но развитого сетьево-челнового рыболовства (грузила от сетей, кости глубоко­водных морских рыб и пр.).

Сокращение количества промысловых животных и успехи рыболовства спо­собствовали, таким образом, концентрации людей вокруг водоемов, создавая условия для перехода к оседлости. Рыболовство давало постоянную пищу без потребности перемещения всех членов общины. Мужчины могли отплывать на день и более тогда как женщины и дети оставались в общинном поселке. Такие изменения в образе жизни способствовали началу быстрого возростания чис­ленности и плотности населения. Они облегчали (по сравнению с мобильным образом жизни охотников и собирателей) участь беременных и кормящих женщин, способствовали уменьшению количества случаев Іибели или увечья мужчин (более частых на охоте, чем при занятии рыбной ловлей).

Поскольку рыбацкие поселения располагались обычно на значительном рас­стоянии от полей диких злаков и мест произрастания других съедобных расте­ний, естественным было желание приблизшь такие поля к общинным посел­кам, тем более, что условия для выращивания растений (хорошо унавоженные почвы вокруг поселений, расположенных возле воды, защита от диких живот­ных и птичьих стай) здесь были весьма благоприятными. Иными словами, для возникновения земледелия требовалось наличие по крайней мере трех усло­вий (не учитывая самого факта кризиса присваивающего хозяйства):

1) наличие в окружающей среде видов растений, принципиально пригодных для доместикации;

2) появление в результате многотысячелетней практики специализирован­ного собирательства достаточных знаний о вегетативных свойствах расте­ний и необходимых для земледельческих работ орудий труда (сперва малоот­личные от тех, которыми пользовались собиратели);

3) переход к оседлому образу жизни вблизи водоемов благодаря длительному интенсвному использованию их пищевых ресурсов, прежде всего за счет разви­тия рыболовства.

Однако примечательно, что первичные ячейки земледелия повсюду возни­кают у водоемов с ограниченными запасами пищевых ресурсов, тогда как на морских побережьях, в поймах и устьях великих рек рыболовство еще долгое время сохраняет ведущую роль. Так, на Ближнем Востоке древнейшие формы земледелия обнаруживаются в долине Иордана, а также по притокам Тигра в предгорьях Загроса и у озер Центральной Анатолии (куда они, очевидно, попа­ли из Палестины и Сирии), в местностях, где имелись дикие предки многих домашних растений, а пищевые ресурсы водоемов были ограничены, но не в заболоченных в ту пору долине Нила, нижних течениях Тигра и Евфрата или на Сиро-Киликийском побережье.

Таким же образом противопоставляются приозерная местность долины Мехико, расположенная среди сухого плато Центральной Мексики, и ближай­шие к ней побережья Тихого океана и Мексиканского залива, озера и речные долины Андского плато - Перуанскому побережью. То же, как представляет­ся, можем сказать и о соотношении тенденций хозяйственного развития в глу­бинных районах Индокитая с восточными предгорьями Тибета - и побережь­ем Юго-Восточной Азии, Китая и Японии.

Возможности для возникновения земледелия, вероятно, существовали на значительно более широких территориях, чем те, где оно появляется впервые.194 Первобытные основания цивилизации

Но при условиях довольно продуктивного рыболовства люди, ведя оседлую жизнь и даже имея необходимые знания в области земледелия, вполне созна­тельно сохраняют свой традиционный способ жизнедеятельности.

Переориентация хозяйства на выращивание съедобных растений происхо­дит лишь в том случае, когда сокращающиеся пищевые ресурсы водоемов уже не были способны удовлетворить потребности возрастающего населения. Только кризис традиционного присваивающего хозяйства принуждает людей перехо­дить к земледелию и животноводству. Как показал Р. Карнейро на этнографи­ческих материалах Амазонии, без крайней необходимости охотники и рыболо­вы на земледелие не переориентируются.

Вот почему неолитическое население долин Нила, Тигра и Евфрата, побере­жий Сирии и Киликии, Персидского залива и Японии, Каспия и Арала, Юкатана и Перу, многих других регионов долгое время, поддерживая непосредственные отношения с соседними земледельческо-скотоводческими обществами и будучи знакомым с основами их хозяйственного уклада, сохраняло приверженность ры­боловецкому образу жизни, лишь частично и в невысокой мере дополняя его охотой и собирательством, а затем ранними формами земледелия и скотоводства.

В течение IX-VI тыс. до н. э. специализированные рыболовческие общества тонкими цепочками со стороны Ближнего Востока распространяются по всему Средиземноморью, поднимаются к среднему течению Нила, осваивают побере­жья Персидского залива и Аравийского моря. Подобные им группы в то же время становятся ведущей этнокультурной силой в Прикаспии и Приаралье, нижнем течении Амударьи и Сырдарьи. Такие общины оставили следы неолити­ческих поселений в районе Керченского пролива, на Днепре и Дунае, вдоль побережий Балтийского и Северного морей и т. п. Но, будучи жестко привязан­ными к своим экологическим нишам, рыболовческие коллективы, в целом, мало влияют на охотничьи общества соседних, внутренних, районов. К тому же воз­можности их развития были принципиально ограничены естественными ресур­сами, которые человек мог только истощать, но не восстанавливать. Поэтому и основанная на специализированном рыболовстве линия эволюции заводит в ту­пик, выходом из которого может быть лишь переориентация на земледельческо-скотоводческие виды деятельности. Как справедливо в свое время отмечал Г. Чайлд. если общества присваивающей экономики живут за счет природы, то ориенти­рованные на воспроизводящее хозяйство вступают в сотрудничество с ней. Пос­леднее и обеспечивает дальнейшее развитие в сторону цивилизации.

Таким образом, в зонах с ограниченными пищевыми ресурсами водоемов при наличии благоприятных внешних факторов, в условиях увеличения демог­рафического прессинга происходит относительно быстрый переход от рыболо-вецко-охотничье-собирательских форм хозяйства к раннеземледельческо-ско-товодческой экономике. Однако в богатых рыбными ресурсами районах обще­ство довольно продолжительное время может существовать на базе специали­зированного рыболовства и морской охоты. В течение достаточно продолжи­тельного периода обе отмеченные линии эволюции обеспечивают приблизи­тельно равные возможности для повышения - на основе регулярного получе­ния излишков пищевых продуктов и оседлого образа жизни - демографичес­кого потенциала, эффективности системы общественной организации, накоп­ления и движения культурной информации, развития религиозно-мифологи­ческих представлений, ритуальных и магических практик, различных видовСтановление производящего хозяйства и племенной организации

искусства и пр. У ранних земледельцев и высших рыболовов одинаково видим большие стационарные поселения и родовые культы, систему половозрастной стратификации с первыми элементами доминирования в рамках общин отдель­ных знатных кланов и семей. Этнографически это хорошо иллюстрируют ма­териалы Новой Гвинеи и Меланезии.

При этом важно подчеркнуть, что, как справедливо отмечал В.Ф. Генинг, собственно родовые отношения, основывающиеся на представлении о связан­ном со счетом колен и генеалогических линий вертикальном, уходящем в глу­бины прошлого родстве, появляются лишь с переходом к оседлости. Они име­ют определенное социально-экономическое содержание: обоснование (через преемственность поколений) права живущих на постоянные промысловые уго­дья (прежде всего, рыбные) и используемую (под земледельческие культуры или пастбища) землю. Родовые оседлые общины владеют своими территория­ми на том основании, что эти земли принадлежали их предкам, духи которых и сохраняют над ними верховный патронат.

Именно в неолите, с переходом к оседлости на базе высших форм рыболов­ства и раннего земледелия, появляется род как социальный институт с четким знанием его членами ступеней родства, а также ритуалами почитания основа­теля рода и прочих предков, в том числе и тех, которых никто из живущих не видел, но слышал о них от представителей старших поколений. Это находит отражение в почитании могил и культе черепов предков, в практике создания родовых могильников и появлении тотемных столбов с символически пред­ставленными на них образами предков, нередко наделенных выразительными тотемическими чертами. Такие столбы хорошо известны, к примеру, у полине­зийцев или индейцев северо-западного побережья Северной Америки.

Между тем, по мере исчерпания пищевых ресурсов водоемов и началом кризиса рыболовецких обществ, тем более при возрастании численности насе­ления, когда часть людей была вынуждена селиться вдали от богатых рыбой водоемов, наблюдаем неизменное увеличение роли земледелия и животновод­ства (естественно, там, где оно было возможно).

Более того, во многих местах, ранее заселенных всецело оприентированны-ми на рыболовство коллективами, наблюдаются стремительные темпы опере­жающего (по отношению к соседним территориям с более древними земле­дельческими традициями) развития. Сказанное относитдя как к Египту, Шуме­ру и долине р. Инд (по сравнению с Палестиной и Сирией, Загросом и Цент­ральной Анатолией) начиная с V тыс. до н. э., так и к побережьям Юкатана и Перу (по сравнению с плато Центральной Мексики и долинами Анд) с, соот­ветственно, II и I тыс. до н. э.

Следует отметить также, что в то время, когда население центров опережа­ющего развития, основываясь на все более усовершенствовавшихся формах земледелия, интенсифицировало свое развитие, на их периферии темпы эво­люции и прироста населения были куда меньшими. Поэтому избыточная чело­веческая масса из таких центров все более расселялась по окружающим зем­лям, где естественные условия были благоприятными для ведения земледелия.

Демографический потенциал у ранних земледельцев всегда был значитель­но большим, чем у их соседей, а хозяйственно-культурный тип - более высо­ким и совершенным. Поэтому при взаимодействии с соседями они, как прави­ло, или вытесняли, или ассимилировали их. Впрочем, в отдельных случаях, если

Первобытные основания цивилизации

в контакт с продвигавшимися земледельцами вступали рыболовы, последние, воспринимая основу воспроизводящего хозяйства, могли сохранить свою этно­языковую идентичность. Так, очевидно, случилось в Нижней Месопотамии в процессе формирования общности древних шумеров.

Начало эволюции Евразийских древних цивилизаций

Десять тысячелетий тому назад люди вели присваивающее хозяйство: брали (присваивали) непосредственно в природе необходимое для жизни – занимались охотой, рыболовством, собирательством дикоросов.

Небольшие группы охотников-собирателей меняли место обитания, поэтому в доисторическую эпоху постоянных поселений было мало. Такой образ жизни исключал возможность накопления имущества, а потому нельзя говорить об отношениях собственности (собственность – отношения между людьми по поводу условий производства и результатов их производительного применения; собственность - присвоение экономического блага одними с исключением других). Действительно, к результатам охоты люди относились как к добыче, и она не становилась их собственностью. Территория тоже не была закрепленной, ибо с истощением необходимых ресурсов группа ее покидала. Даже если позже за семьей закреплялся участок леса, он не становился ее собственностью. Просто семья должна была отслеживать в лесу потенциальную добычу.

Охота и война существенно влияли на распределение властных отношений внутри сообщества древних людей. Для успешной охоты нужен лидер, который обладал особыми качествами опытного охотника и храброго воина. За эти качества человека уважали и его слово и мнение становились обязательным для сородичей (становилось властным решением). Однако лидера охотники-собиратели выбирали, и его статус не был наследуемым.

Распределение добытого происходило в соответствие с традициями. Например, охотник, чья стрела первой настигала животного, получал половину шкуры, чья стрела настигала второй – часть внутренностей и т.п.

Если охотой занимались мужчины, то женщины занимались собирательством. Налицо – половозрастное (естественное) разделение труда. Следует подчеркнуть, что навыки охоты и войны, равно как и орудия охоты и войны не отличались друг от друга, т.е. эти виды деятельности были еще не дифференцированы, существовали слитно (синкретически). Войны еще не имели экономической подоплеки (ведь накопление собственности было еще не ведомо) и велись за передел территории, по причине кровной мести, для похищения женщин, защиты территории, т.е. экономически были мало привлекательны, поскольку чужая добыча не являлась еще целью.

Переход к оседлости и формирование централизованных империй

К 3-му тысячелетию д.н.э. происходит переход к производящему хозяйству путем освоения подсечно-огневого земледелия, которое оставляло все же возможность миграции. По сути дела освоение простейших технологий и попытка поставить на службу человеку силы природы привели к оседлости. Этот переход к оседлости составил суть неолитической (сельскохозяйственной) революции, которая предполагала рост и совершенствование имеющихся в распоряжении человека растительных и животных ресурсов.

За пределами 3-го тыс. д.н.э. человеческие сообщества вынуждены стали переходить к обработке одного и того же участка земли, т.к. этот ресурс оказался ограниченным. Так возникла оседлость, а вместе с нею и аграрная цивилизация. Естественно, что аграрные цивилизации формировались в долинах рек (их еще называли речные цивилизации). Следует сказать, что распространение аграрной цивилизации приходится на период с 3000 г. д.н.э. по 1500 в. н.э. Это период становления и развития империй и восточных царств (аграрных государств) на Древнем Востоке и в Америке и феодализма в Европе.

Остановимся на следующих вопросе: какое значение имеет система изъятий прибавочного продукта на формирование типа хозяйственной системы, ибо одна система изъятий способствовала росту могущества аграрных государств, другая – расцвету феодализма.

Оседлость и централизация изъятий – условия формирования аграрных государств.

Поскольку оседлых народов земля – главный и общий фактор производства, то людям необходимо знать границы обрабатываемых участков, на какую часть урожая они могут претендовать, как земля закрепляется за пользователем, наследуется и т.п. Так появились земельные отношения , которые повлияли на социальную и затем имущественную дифференциацию древних оседлых сообществ и появлению вследствие этого властных отношений. В своих истоках властные отношения (отношения распоряжения-подчинения) строятся вокруг знаний о сельскохозяйственном производстве и носителей этих знаний: знаний о начале и конце сельскохозяйственных работ, их последовательности и т.п. Эта информация была представлена в религиозных обрядах. Не случайно поэтому первые правящие элиты – элиты религиозные. И первые храмы располагались в долинах рек. В соответствие с обрядом общинники обрабатывали землю храма, урожай с которой обеспечивал нужды священнослужителей. Так возникло храмовое хозяйство – совокупность хозяйственных видов деятельности, связанных с потребностью храма и его служителей .

Вторая привилегированная группа – вожди племен. Они властвовали в соответствие с традиционными нормами. К таким нормам относились и дары вождю, которые составляли фонд для выполнения общественных функций: защита, выкуп. Со временем вожди стали стремиться сделать дарения регулярными, для чего приходилось прибегать к насилию, но тогда дарения превращались в подать.

С развитием оседлости появляется и третья привилегированная группа – чиновничий аппарат. Дело в том, что для земледелия нужна вода. И земледельцы вынуждены строить свои отношения не только по поводу земли, но и по поводу воды тоже: создания системы орошения (или осушения) – строительства ирригационных сооружений и последующего ее распределения по полям. Для этого, в свою очередь, нужен специальный аппарат управления, который организует работу по строительству сооружений и контроль использования воды. Так появляется централизация в использовании важнейшего ресурса – воды и вместе с этим – орошаемое земледелие (Шумеры, Египет). Чиновничий аппарат – водяная и строительная бюрократия – специализировался на организации строительства, эксплуатации ирригационных сооружений и изъятии прибавочного продукта. Привычный и распространенный способ изъятия – насилие, а это уже – переход от храмового хозяйства к древним царствам, в которых самый авторитетный или сильный возглавлял чиновничий аппарат. Такие хозяйственно-политические системы часто называют аграрными государствами. Так оседлость обусловливала властную дифференциацию населения.

Поскольку в аграрных государствах рано произошла централизация насилия со стороны бюрократии, то главными во взаимодействии слоев общества оказались отношения бюрократия-население, а не слуга-господин, которые тоже существуют, но они вторичны.

Устойчивость изъятий прибавочного продукта делает аграрное государство стабильным и процветающим, поскольку аппарат хочет не только сегодня, но и завтра изымать продукт у подданных, т.е. возникли объективные ограничения на изъятия. Одновременно в аграрных государствах складывались традиции распределения изъятого. Так, например, в Древней Индии половину дохода следовало тратить на армию, двенадцатую часть – на дары и оплату чиновников, двадцатую часть – на личные расходы императора (султана), шестую часть следовало резервировать. Изъятия постепенно приобрели форму подушного, затем - поземельного налога.

В древних царствах усилилось имущественное неравенство между основной частью населения и элитами, которая активно использовала насилие для изъятия части крестьянского продукта не только в закрома центральной власти, но и в свои собственные. Постепенно насилие – грабеж – распространился на чужое население, и правилом стали набеги с целью захвата чужого продукта.

Стратифицированное общество аграрных государств различалось территориальным размещением. Основная масса населения проживало в сельской местности, где и занималось аграрным трудом. Правящая элита – император, его свита, основная часть чиновничьего аппарата, религиозная элита проживала в городах, откуда тянулась в деревню «налоговая паутина». Поэтому город для крестьянина оставался чуждым образованием.

Постоянные, систематические изъятия прибавочного продукта породили потребность в учете: нужно учитывать налоговую базу, налоги нужно считать. Это явилось существенным стимулом для развития письменности и распространения грамотности, прежде всего, среди чиновничьего аппарата.

Аграрные государства формировались, как правило, путем завоевания оседлых народов воинствующими чужаками (персами, лангобардами и т.п.). Если намерения завоевателей по пребыванию на завоеванной территории были долговременными, они вынуждены были формировать специальный аппарат для управления покоренным населением, сбора дани, подати и других изъятий, т.е. восстанавливать разрушенную систему постоянных изъятий прибавочного продукта.

Теперь можно сформулировать наиболее характерные признаки централизованных империй древности:

· наличие меньшинства, которое специализируется на насилии;

· расслоение общества на группы (стратифицированное общество);

· сформированный аппарат (бюрократия) для сбора дани и податей (позже – налогов);

· распространение письменности.

“Наша Земля”

Оседлый образ жизни и одомашнивание представляют собой не только технологические изменения, но и изменения в мировоззрении. Земля перестала быть бесплатным товаром, доступным каждому, с ресурсами, произвольно разбросанными по ее территории – она стала особенной территорией, принадлежащей кому-то или группе лиц, на которой люди выращивают растения и скот. Таким образом, оседлый образ жизни и высокий уровень добычи ресурсов приводит к появлению собственности, которая была редкостью в предыдущих обществах собирателей. Захоронения, тяжелые товары, постоянное жилье, оборудование обработки зерна, а также поля и скот привязывали людей к месту проживания. Человеческое влияние на окружающую среду стало сильнее и более заметным после перехода к оседлому образу жизни и росту сельского хозяйства; люди начали все серьезнее изменять окружающую территорию – строить террасы и стены для защиты от наводнений.

Плодовитость, оседлый образ жизни и система питания

Наиболее драматичным последствием перехода к оседлому образу жизни являются изменения в женской плодовитости и рост численности населения. Ряд различных эффектов совместно привел к увеличению численности населения.

Интервалы Распределения Рождаемости

Среди современных собирателй, женская беременность происходит раз в 3-4 года, ввиду длительного периода грудного вскармливания, характерного для таких сообществ. Длительность означает не то, что детей отучают от груди в 3-4 года, а то, что вскармливание будет длиться столько, сколько ребенку оно будет требоваться, даже в случаях нескольких раз в час (Shostak 1981). Это вскармливание стимулирует секрецию гормонов, подавляющих овуляцию (Henry 1989). Генри указывает на то, что “адаптивная значимость подобного механизма очевидна в контексте кочующих собирателей, потому что один ребенок, за которым нужно ухаживать в течении 3-4 лет, создает серьезные проблемы матери, но второй или третий в течении этого интервала создадут не решаемую проблему для нее и поставят под угрозу ее здоровье…”.
Есть еще много причин, по которым вскармливание длится 3-4 года у собирателей. Их система питания богата белками, также содержит низкое количество углеводов, и испытывает недостаток в мягких продуктах, легко усваиваемых младенцами. В действительности, Марджори Шостак отметила что среди бушменов, современных собирателей в пустыне Калахари, пища является грубой и сложной для усваивания: “Чтобы выжить в таких условиях, ребенок должен быть старше 2 лет, желательно значительно старше” (1981). После шестимесячного кормления у матери нет такой пищи, которую можно было бы найти и приготовить младенцу в дополнении к ее собственному молоку. Среди бушменов, младенцам старше 6 месяцев дают твердую уже пережеванную или измельченную пищу, прикорм, с которого начинается переход к твердой пище.
Продолжительность времени между беременностями служит для поддержания долгосрочного энергетического баланса у женщин в репродуктивные годы. Во многих сообществах собирателей, увеличение калорийности питания при вскармливании требует мобильность, и такой стиль питания (с высоким содержанием белков, и низким – углевода) может оставлять энергетический баланс матери на низком уровне. В случаях, когда добыча питания носит ограниченный характер, период беременности и вскармливания может стать чистой утечкой энергии, что приводит к резкому сокращению рождаемости. При таких обстоятельствах, это предоставляет женщине большее время для восстановления ее плодовитости. Таким образом, период, когда она ни является беременной, ни вскармливает, становится необходимым для построения ее энергетического баланса для будущего размножения.

Изменения Коэффициента Рождаемости

В дополнении к воздействию грудного вскармливания, Эллисон отмечает возраст, состояние питания, энергетический баланс, диету и упражнения женщин в данный период (1990). Это означает, что интенсивные аэробные упражнения могут привести к изменениям интервала месячных (аменорея), но менее интенсивные аэробные упражнения могут привести к ухудшению рождаемости в менее очевидных, но важных отношениях.
Недавние исследования североамериканских женщин, занятия которых требуют высокого уровня выносливости (бегуны на большие дистанции и молодые артисты балета, например), указали на некоторые изменения в плодовитости. Эти данные имеют отношение к оседлому образу жизни, потому что уровень активности исследованных женщин соответствует уровню активности женщин в современных сообществах собирателей.
Исследователи обнаружили 2 различных воздействия на рождаемость. Молодые, активные балерины пережили свою первую менструацию в возрасте 15,5 лет, намного позже неактивной контрольной группы, члены которой пережили первую менструацию в возрасте 12,5 лет. Высокий уровень активности также, как представляется, влияет на эндокринную систему, уменьшая время, в течении которого женщина способна к зачатию в 1-3 раза.
Подводя итоги влияния собирательства на женскую плодовитость, Генри отмечает: “Создается впечатление, что целый ряд взаимосвязанных факторов, связанных с кочевым собирательским образом жизни, оказывает природный контроль рождаемости и, возможно, объясняет низкую плотность населения в Палеолите. В кочевых сообществах собирателей женщины, по всей видимости, переживают столь же долгие промежутки грудного вскармливания при выращивании ребенка, как и высокие утечки энергии, связанные с добычей средств пропитания и периодическим кочеванием. Кроме этого, их питание, относительно богатое белками, приводит к сохранению низкого уровня жиров, тем самым уменьшая плодовитость.” (1989)
При увеличении оседлости, эти границы женской плодовитости были ослаблены. Период кормления грудью был уменьшен, как и количество энергии, затраченной женщиной (женщины бушменов, к примеру, в среднем за год проходят 1500 миль, перенося 25 фунтов оборудования, собранной пищи, и, в некоторых случаях, детей). Это не означает, что малоподвижный образ жизни является физически нетребовательным. Сельское хозяйство требует своего собственного тяжелого труда, как от мужчин, так и от женщин. Разница заключается лишь в видах физической активности. Ходьба на большие дистанции, перевозка тяжелых грузов и детей были заменена на засевание, обработку земли, сбор, хранение и переработку зерна. Диета богатая злаками существенно изменила соотношение белков и углеводов в питании. Это изменило уровень пролактина, увеличило положительного энергетического баланса и привело к ускорению роста детей и более раннему началу менструаций.

Постоянное наличие зерновых позволило матерям кормить своих детей мягкими, высокоуглеводными кашами. Анализ детских фекалий в Египте показало, что подобная практика использовалась, но с корнеплодами, на берегах Нила 19000 лет назад (Хиллман 1989). Влияние зерновых на рождаемость отмечена Ричардом Ли среди оседлых бушменов, которые недавно начали питаться зерновыми и испытывают заметный рост рождаемости. Рене Пеннингтон (1992) отметила, что увеличение репродуктивного успеха бушменов связано, возможно, с уменьшение младенческой и детской смертности.

Падение Качества Питания

Запад давно уже рассматривает агрокультуру как шаг вперед по сравнению с собирательством, признаком человеческого прогресса. Хотя, однако, первые фермеры питались не так хорошо как собиратели.
Джаред Даймонд (1987) писал: “Когда фермеры сосредотачиваются на высокогоуглеводных культурах, как например картофель или рис, смесь диких растений и животных в питании охотников\собирателей предоставляет больше протеина и лучший баланс других питательных веществ. В одном исследовании отмечалось, что в день бушмены потребляют в среднем 2140 калорий и 93 грамма протеина, что занчительно выше рекомендуемой дневной дозы для людей их роста. Практически невозможно, чтобы бушмены, питающиеся 75 видами диких растений, могли умереть от голода, как это произошло с тысячами ирландских фермеров и их семьями в 1840.”
В исследованиях скелетов мы прийдет к той же точке зрения. Скелеты, найденные в Греции и Турции и датированные поздним Палеолитом, имели рост в среднем 5 футов 9 дюймов у мужчин и 5 футов 5 дюймов у женщин. С принятием агрокультуры средняя высота роста сократилась – где-то 5000 лет назад средний рост мужчины составлял 5 футов 3 дюйма, и женщины – около 5 футов. Даже современные греки и турки не являются, в среднем, такими же высокими как их палеолитические предки.

Увеличение опасности

Грубо говоря, агрокультура впервые появилась, вероятно, в древней югозападной Азии, и, возможно, где-то еще, чтобы увеличить количество продуктов питания для поддержки увеличивающегося населения в условиях серьезного ресурсного стресса. Со временем, однако, вместе с увеличением зависимости от одомашненных культур, увеличилась и общая небезопасность системы обеспечения продуктов питания. Почему?

Доля Одомашненных Растений в Пище

Есть несколько причин того, что первые фермеры все более и более становились зависимы от культивируемых растений. Фермеры смогли использовать непригодные до этого земли. Когда такая жизненная необходимость как вода смогла быть доставлена на земли между реками Тигр и Евфрат, земля, для которой пшеница и ячмень являются на родными, смогла их выращивать. Одомашненные растения также предоставляли все больше и больше съедобных растений и их было легче собирать, обрабатывать и готовить. Также они лучше по вкусовым характеристикам. Риндос перечислил ряд современных пищевых растений, которые были выведены из горьких диких сортов. Наконец, увеличение урожайности одомашненных растений на единицу земли привело к увеличению их пропорции в рационе питания, даже если дикие растения все еще использовались и были также доступны, как и ранее.
Зависимость от Малого Количества Растений.
К сожалению, зависимость от все более малого количества растений довольно рискованна в случае их слабого урожая. Согласно Ричарду Ли, бушмены, живущие в пустыне калахари, питались более 100 растениями (14 фруктов и орехов, 15 ягод, 18 видов съедобной смолы, 41 съедобных корнеплодов и луковиц, и 17 листовых, фасоль, дыни и другие продукты) (1992). В отличие от этого, современные фермеры полагаются в основном на 20 растений, из которых тремя – пшеницей, кукурузой, рисом – питаются большинство людей мира. Исторически сложилось так, что было всего один или два зерновых продукта для конкретной группы людей. Снижение урожайности этих культур имело катастрофические последствия для населения.

Выборочная Селекция, Монокультуры и Генофонд

Выборочная селекция любого вида растения уменьшает изменчивость его генофонда, уничтожая ее природное сопротивление редким стихийным вредителям и болезням и уменьшая долгосрочные шансы на ее выживание, увеличив риск серьезных потерь при сборе урожая. Опять же, много людей зависят от конкретных видом растений, рискуя своим будущим. Монокультура – практика выращивания лишь одного вида растения в поле. Хотя это и повышает эффективность урожая, также оставляет незащищенным все поле от уничтожения заболеванием или вредителями. Результатом может быть голод.

Увеличение Зависимости от Растений

Так как культивируемые растения стали занимать все большую роль в их питании, люди стали зависимыми от растений и растения, в свою очередь, стали зависимыми от людей, или, точнее, от окружающей среды, созданной человеком. Но люди не могут полностью контролировать окружающую среду. Град, наводнение, засуха, вредители, мороз, жара, эрозия и многие другие факторы могут уничтожить или существенно повлиять на урожай, и все они лежат вне человеческого контроля. Риск неудачи и голода увеличивается.

Рост Количества Заболеваний

Рост количества заболеваний, особенно связан с эволюцией одомашненных растений для чего было несколько причин. Во-первых, до оседлого образа жизни, человеческие отходы удалялись за пределы жилой территории. С увеличением количества рядом живущих людей в относительно постоянных поселениях, уничтожение отходов становилось все более проблематичным. Большое количество фекалий привело к появлению болезней, и животными и растительными отходами питаются насекомые, некоторые из которых являются носителями заболеваний.
Во-вторых, большое количество рядом живущих людей служит в качестве резервуара для для возбудителей заболеваний. Как только население становится достаточно большим, вероятность передачи заболевания увеличивается. К тому времени как один человек успевает выздороветь от заболевания, другой может достигнуть инфекционной стадии и заразить опять первого. Следовательно, болезнь никогда не покинет поселение. Скорость, с которой простуда, грипп или ветрянка распространяются среди школьников, прекрасно иллюстрирует взаимодействие плотного населения и болезни.
В-третьих, оседлые люди не могут просто уйти от заболевания, напротив, если кто-то из собирателей заболеет, остальные могут на некоторые время уйти, уменьшая вероятность распространения заболевания. В-четвертых, агрокультурный тип питания может уменьшать сопротивляемость болезням. Наконец, рост численности населения предоставил широкие возможности для развития микробов. В самом деле, как ранее обсуждалось в главе 3, есть хорошие доказательства того, что расчистка земель для фермерства в Африке к югу от Сахары создало прекрасную среду для размножения комаров-разносчиков малярии, что привело к резкому росту заболевших малярией.

Деградация Окружающей Среды

С развитием агрокультуры, люди начали активно влиять на окружающую среду. Вырубка лесов, ухудшение почвы, засорение ручьев, гибель многих диких видов – все это сопутствует одомашниванию. В долине в низовьях Тигра и Евфрата, ирригационные воды, используемые первыми фермерами, переносили большое количество растворимых солей, отравляя ее почву, тем самым сделав ее непригодная для использования и по сей день.

Увеличение Работы

Рост одомашненности требует намного больше труда, чем собирательство. Люди должны очищать землю, садить семена, заботиться о молодых ростках, защищать их от вредителей, собирать их, обрабатывать семена, хранить их, выбирать семена для следующего посева; кроме того, люди должны заботиться и защищать одомашненных животных, отбирать стада, стричь овец, доить коз и так далее.

(c) Emily A. Schultz & Robert H. Lavenda, отрывок из учебника для колледжей “Anthropology: A Perspective on the Human Condition Second Edition”.

На протяжении многих лет было принято воспринимать переход первобытного человека от охоты и собирательства к земледелию просто как очевидный исторический факт. Впоследствии были сформулированы теории, так или иначе объясняющие механизмы этого явления, которое называют «неолитической революцией».

Это выражение ввел небезызвестный историк-марксист Вир Гордон Чайлд , чьими наработками совсем недавно воспользовались американские исследователи, доказавшие .

Современная же наука обладает впечатляющим арсеналом наработок и технологий, позволяющих хотя бы частично перевести исследования из разряда сугубо теоретических в практическое русло, пусть и посредством моделирования. К новейшим разработкам прибег и американско-корейский тандем ученых, показавший, как

переход к сельскому хозяйству был сопряжен с изменением уже зародившегося института собственности.

Известный еще в СССР марксист и исследователь Самуэль Боулс и его коллега Чжон-Кё Чхве из американского использовали имевшиеся в их распоряжении климатические, археологические и геологические данные

для воссоздания той обстановки, что сопутствовала неолитической революции, которая произошла на стыке двух геологических эпох — заканчивавшегося на тот момент плейстоцена и продолжающегося до сих пор голоцена — то есть примерно 12 тысяч лет тому назад.

Не так давно , как на стыке двух этих эпох тихоокеанские аборигены уничтожали уникальные виды птиц. Сейчас же целью исследователей было выяснить, как имевшиеся условия способствовали тому, что переход к оседлому земледельческому хозяйству и появление новой системы собственности стали возможными.

Выяснилось, что первоначально, в конце плейстоцена, переход к сельскому хозяйству был явлением массовым. Этому способствовали не только определенные эволюционные подвижки, произошедшие с человеком, но и сложившиеся климатические условия. Позднее, однако,

природа сыграла злую шутку: климат вновь изменился, и оказалось, что человеку гораздо эффективнее вновь вернуться к охоте и собирательству, нежели прилагать огромные усилия для того, чтобы в новых условиях выживали высаженные им растения. Так, например, были вынуждены сделать жители австралийского побережья, Калифорнийского полуострова и современной Западно-Капской провинции ЮАР. Аграрная революция в этих местах произошла гораздо позднее, а именно с прибытием европейских колонизаторов,

хотя условия для ведения сельского хозяйства там уже успели стать более чем благоприятными.

На других же землях человек обосновался гораздо более основательно: например, в Индии, Скандинавии и Леванте. Изначально переход к земледелию представлялся не совсем выгодным: в силу низкого развития технологий люди были не в состоянии собирать необходимый для выживания урожай. Тем не менее,

фермеры и охотники с собирателями продолжали сосуществовать в своеобразном симбиозе до тех пор, пока земледелие и скотоводство не стали полностью обеспечивать потребности людей.

Однако оседлый образ жизни сам по себе способствовал улучшению демографических условий, в частности, теперь шанс выжить и вырасти был у гораздо большего количества детей.

Тем временем развивались и иные механизмы, которые были связаны с сельским хозяйством лишь косвенно. Речь идет о системе собственности:

если бытовавшие до начала неолитической революции механизмы основывались на экономике дара, то теперь их место стала занимать частная собственность. Получается, что определенные блага и ресурсы — земля, урожай и скот — были попросту приватизированы новыми «владельцами».

Таким образом, переход к сельскому хозяйству произошел как раз благодаря тому, что множество людей иначе подошло к проблеме владения чем-либо и решилось использовать новые, но на тот момент не очень проверенные технологии.

Стоит отметить, что произошло все это далеко не сразу: пресловутый переход занял от 2 до 4,5 тысяч лет. За такой солидный промежуток времени собиратели и охотники окончательно утратили лидирующие позиции — появившиеся механизмы семейного хозяйства поспособствовали развитию и утверждению института частной собственности.

Однако необходимо уточнить, что переход к сельскому хозяйству шел не только долго, но порой и кровопролитно. Так, например, это происходило на Ближнем Востоке.

Вот как объяснил этот процесс «Газете.Ru» профессор Самуэль Боулс: «Люди перешли к сельскому хозяйству и оседлому образу жизни не потому, что того требовали обстоятельства».

Это произошло благодаря банальной человеческой жадности: люди увидели, что теперь, выращивая растения и приручая животных, они вполне могут не зависеть ни от кого, кроме своих близких, объясняет профессор.

По прошествии времени человек уже владел достаточным количеством семян, не понаслышке знал, как, что и в каком количестве необходимо выращивать. Неолитическая революция свершилась, а вместе с ней появился институт частной собственности и новый уклад жизни.