Она не любит давать интервью, не считает себя музой, и вообще она не профессиональная актриса, а профессиональный врач. Но, как говорит ее бывший муж Сергей Соловьев, отец ее единственный дочери и режиссер, который открыл ее миру, она сама Женщина с большой буквы Татьяна Друбич – воплощение естественности.
Главные фильмы актера Татьяны Друбич
-
-
-
-
-
-
-
Краткая биография
Татьяна Друбич родилась 7 июня 1960 года в Москве в интеллигентной семье. Папа был часовых дел мастером, реставрировал старые часовые механизмы, а мама, экономист по образованию, мечтала стать актрисой и собирала открытки с изображением известных артистов. В школе Таня училась хорошо, радовала родителей, и однажды ее пригласили сняться в кино, причем в главной роли, в картине Инны Туманян «Пятнадцатая весна». Никакой эйфории девочка по поводу своего дебюта не испытывала, ей не понравилось, как она выглядит на экране – было и прошло, как говорится. Однако спустя год в школу, где училась Друбич, пришли люди из киностудии «Мосфильм» – искали девушку на главную роль в фильме молодого режиссера Сергея Соловьева. Таня согласилась прийти на пробы под обещание освободить ее от уроков. На Соловьева Друбич впечатление не произвела и еще сказала режиссеру, что сниматься ей не нравится – был уже такой опыт. Однако творческая группа настаивала на кандидатуре Тани, и Соловьев решил попробовать снять с ней самую трудную сцену своей картины. И все получилось просто превосходно, абсолютно естественно. Роль Лены Ерголиной в фильме «Сто дней после детства» (1975) оказалась поистине знаковой. Фильм получил международное признание, в частности, приз Берлинского кинофестиваля «Серебряный медведь» за лучшую режиссерскую работу. А Татьяне прочили фантастическое кинобудущее. Однако у Друбич были свои планы: по окончании школы она поступила на лечебный факультет Московского медицинского стоматологического института имени Н. А. Семашко и окончила его. Медицинское образование, по мнению Татьяны, способно заменить почти любое другое образование, в том числе актерское, в случае, если речь идет о понимании человека, его сущности, мотивов.
Знакомство с режиссером Сергеем Соловьевым, их роман и любовь принесли Друбич, несмотря на трудовую деятельность в районной поликлинике в качестве эндокринолога, новые роли в кино. Опять же сама Татьяна говорит, что ее появление в кинематографе – цепь случайных совпадений, которых могло и не быть. Но они были. Соловьев снял Друбич в своих фильмах «Спасатель» (1980), «Наследница по прямой» (1982), тем самым завершив трилогию о жизни и чувствах подростков, начатую «Ста днями после детства». А после совместной работы над картиной «Избранные» (1983) о жизни эмигрантов в Латинской Америке Соловьев и Друбич поженились. В 1985 году у них родилась дочь Аня. Татьяна Друбич снималась в картинах и других замечательных режиссеров: у Романа Балаяна в «Храни меня, мой талисман» (1986), у Станислава Говорухина в «Десяти негритятах» (1987), у Эльдара Рязанова в «Привет, дуралеи!» (1996).
В конце 80-х на экраны страны вышла трилогия Сергея Соловьева, состоящая из фильмов «Асса» (1987), «Черная роза - эмблема печали, красная роза – эмблема любви» (1989) , «Дом под звездным небом» (1991). В первых двух частях снималась Татьяна Друбич. «Асса», как говорится, «взорвала» советское общество. В фильме приняли участие звезды отечественного рока, который, по мнению его почитателей, достиг пика своего развития в 80-е годы.
В 1989 году брак Соловьева и Друбич распался, но они поддерживают дружеские и творческие отношения. Соловьев говорит, что Таня необыкновенно умный человек, причем ум у нее именно женский, очень мощный, и даже «не ум, а разум, и ее женский разум порой сильно круче, чем многие так называемые мужские умы». А Татьяна Друбич говорит, что Сергей Соловьев – гениальный режиссер и уникальный человек. Любимым романом Татьяны Друбич является «Анна Каренина» Льва Толстого. В одном давнем интервью Друбич признавалась, что не стала бы играть Каренину, ведь лучшая Анна была в исполнении Татьяны Самойловой. Но когда Сергей Соловьев задумал снимать свою версию «Анны Карениной» и пригласил Друбич на главную роль, Татьяна согласилась. Картина вышла на экраны в 2009 году.
К омпозитор, дочь актрисы Татьяны Друбич и режиссера Сергея Соловьева Анна Друбич переехала в Лос-Анджелес три года назад. Она пишет музыку для Голливуда, воспитывает дочь в США и с тревогой наблюдает за тем, как меняется ситуация в России: в ее музыкальной, кинематографической и общественной жизни. Корреспондент Радио Свобода Роман Супер поговорил с Анной Друбич и выяснил, чем отличается работа в Голливуде от сотрудничества с российскими киностудиями, интересна ли современная Россия американской киноимперии и почему так причудливо сложились судьбы героев "Ассы" – главного фильма отца Анны, Сергея Соловьева.
– Аня, расскажите, как и почему вы оказались в Лос-Анджелесе?
– C Лос-Анджелесом сложная история получилась. Мне повезло: свой первый саундтрек я написала к фильму "Анна Каренина" и поняла, что музыкой для кино надо заниматься серьезно. В тот момент я училась в Мюнхене исполнительскому искусству, играла на фортепиано. И вот я стала смотреть, где учат профессионально писать музыку для кино. Выяснила, что в России – нигде. А в Лос-Анджелесе очень даже учат. Я поехала в Лос-Анджелес и стала учиться. Мне этот город ужасно не понравился. Так сильно, что я оттуда сбежала, вернулась в Германию, поступила там на факультет киномузыки, проучилась четыре года, поняв за это время, что все дороги все равно ведут в Лос-Анджелес.
– Потому что нет в мире другого места, где киноиндустрия была бы столь развитой?
– Да. Я съездила на кинофестиваль в Америку, познакомилась с преподавателем-композитором, который на меня посмотрел и с удивлением и грустью сказал: "Чего ты торчишь в Германии? Перебирайся в Лос-Анджелес, все тут". Я перебралась и снова поступила на тот же факультет, с которого ранее сбежала. Отучилась и осталась здесь. В Лос-Анджелесе очень ясно показывают и объясняют, как все может и должно быть в профессии. Тебя водят в самые крутые студии, знакомят с топовыми композиторами, для тебя проводят великолепные мастер-классы. От этого сносит голову. И постепенно ты начинаешь думать, что по-другому и не бывает.
– Но потом выяснилось, что и в Лос-Анджелесе бывает очень по-разному?
– Да, конечно. Со временем приходит понимание, что сказок тут тоже очень много, и таких наивных дурачков, как ты, здесь миллион. Все приехали бороться за себя в профессии. Конкуренция страшная. И до того момента, когда ты, возможно, дорастешь до собственной студии в Малибу с оркестрами по двести человек, которые играют только тебя, должна пройти целая жизнь.
– Ну вы довольно успешно движетесь в сторону оркестра в Малибу. Я ведь правильно понимаю, что вы уже вовсю работаете – страшно вслух произнести – для Голливуда?
– Мне сложно сказать, насколько я успешно двигаюсь. Но для Голливуда работаю, да. За время учебы я познакомилась с известным голливудским композитором Марко Белтрами. Ему понравилась моя музыка. И он позвал меня работать в свою команду. Теперь мы с ним пишем музыку для блокбастеров, сериалов. Помимо этого у меня есть свои независимые проекты: кино, анимация, много музыки я пишу и для России.
– Скажите, а Голливуду есть дело до того, чем живет современная Россия? Я имею в виду и киноиндустрию, и общественно-политическую жизнь. Вообще, тема России всплывает в главной мировой киноимперии?
– Нет. Я бы сказала, что Голливуд – это совершенно обособленная планета. Именно планета. Здесь значения не имеет ничего: ни национальности, ни языки, ни акценты. Здесь значение имеет только одно – успех. С одной стороны, это плюс, так жить легче. До этого я восемь лет жила в Германии: там очень важно – немец ты или не немец, твое происхождение играет большую роль. В Голливуде этого нет вообще. У всех одинаковый старт, возможности одинаковые. С другой стороны, когда единственная валюта – это успех, то ты начинаешь сравнивать себя с другими композиторами: если у тебя не так, как у них, то начинает казаться, что ты близок к краху. И это держит тебя в постоянном напряжении.
– Понимаю, что описать это, наверное, непросто, но тем не менее попытайтесь: как пишется музыка для кино? Вам режиссер дает почитать сценарий, и вы на уровне текста понимаете, какое у кино должно быть настроение? Ловите это настроение и перекладываете его на ноты? Или как?
– Есть два пути. Первый путь – мой любимый, когда еще на стадии планирования фильма ты начинаешь работать с режиссером, долго обсуждать замысел, присматриваться к примерным раскадровкам, референсам, писать демоверсии на еще не существующее кино. Этот путь предполагает твою внутреннюю свободу. У тебя есть своя картина, которая потом может оказаться совершенно другой. Это длительный процесс, который иногда оказывается прекрасным и очень творческим.
– Но в Голливуде такой путь наверняка невозможен. Какой второй путь?
– Второй путь – голливудский. Тут у тебя уже готов монтаж, все продюсеры между собой давно переругались. Они присылают тебе вариант фильма, который нашпигован чужой музыкой. Ты слушаешь эту музыку и обязан понять, что нравится продюсерам. Потом начинаешь думать, как тебе написать что-то свое оригинальное, но похожее на то, что они уже поставили в фильм, чтобы не напугать их кардинально новым материалом. И что тут можно любить? Но этот путь самый распространенный: голливудское кино долго снимают и монтируют, а времени на музыку уже не остается.
– Ваш отец – большой русский режиссер Сергей Соловьев – ревниво относится к тому, что вы отдаете свою душу не российским киностудиям, а Голливуду? Бывали у вас по этому поводу тяжелые ночные разговоры?
– Я не могу сказать, что я все отдаю Голливуду. Большая часть моей души принадлежит российскому кино. В Лос-Анджелесе я нахожусь всего три года, это только начало пути. Параллельно я очень много работаю для России, в процентном соотношении даже больше. Поэтому папа не ревнует. Напротив, он считает, что я все делаю правильно и хорошо. Хотя у самого-то с Голливудом не сложилось.
– Его звали работать в Голливуд?
– Да, его зазывали в Голливуд. Но он отказался, сказал, что в Голливуде работать не будет.
– Почему?
Гир проникся этой дружбой и решил, что надо сделать презентацию моего отца в Голливуде
– Это давнишняя история. Папа очень дружит с Ричардом Гиром. Еще с тех времен, когда отец был председателем Союза кинематографистов и руководил Московским кинофестивалем. Однажды он пригласил Ричарда Гира в жюри, там они и задружились. Гир проникся этой дружбой и решил, что надо сделать презентацию моего отца в Голливуде. Ричард собрал всех больших продюсеров в летнем жарком Лос-Анджелесе и показал им папин фильм "Черная роза – эмблема печали, красная роза – эмблема любви".
– Странноватый выбор.
– Да, этот фильм и многим русским кажется странным. А уж для Голливуда…
– Соловьев, видимо, решил сразу расставить все точки над i, чтобы больше не приставали.
– Возможно, но не сработало. Американцы внимательно этот фильм посмотрели, поцокали языками, потрясли руками, поздравляли папу. Но все-таки они засомневались: в своем ли уме Гир и не надо ли его показать психиатру? Действительно, выбор фильма был, как вы сказали, странным. Гир на эти сомнения невозмутимо ответил, что хочет снять в Голливуде фильм о Пушкине. И снять его должен только мой папа. Начались переговоры, начали составлять бюджет. Но вдруг кто-то из сообразительных голливудских продюсеров удачно вспомнил, что у Пушкина были африканские корни и предложил на роль Александра Сергеевича…
– Уилла Смита?
– Майкла Джексона.
– Майкла Джексона?
– Майкла Джексона.
– Папа забеспокоился?
– Папа понял, что надо сваливать. Так он не стал голливудским режиссером.
– Аня, вот вы говорите, что большую часть души вы отдаете русскому кино. Но все-таки делать это вы предпочитаете дистанционно, из логова главного мирового конкурента. Почему? Вам проще творить, дистанцировавшись от непростой страны и непростого времени?
– Да весь мир сейчас дистанционный. Какая разница, где кто находится, когда все можно написать где угодно и отправить по электронной почте?
– Никакой разницы, если бы вы были программистом и писали не музыку, а компьютерные программы. Но вы художник, и конечно, география имеет значение. Важно же чувствовать среду, проживать ее.
Последние несколько лет страна балансирует на грани всех мыслимых и немыслимых фолов
– Пожалуй, соглашусь с вами. К тому же всегда хочется личного контакта с режиссером, хочется заглянуть в глаза человеку, для которого ты работаешь. Есть технологии, а есть глаза, да. Но взять и вырваться из Лос-Анджелеса мне уже не так просто. У меня дочка здесь пошла в школу. Мой муж Евгений Тонха – виолончелист – работает здесь, он играет много концертов, дистанционно работать он не может, по скайпу концерт не дашь. Так что мы залипли здесь. А вот Лос-Анджелес, кстати, измен не терпит. Если хочешь сделать карьеру здесь, то и находиться нужно только здесь. Уезжаешь куда-нибудь, чекинишься в фейсбуке – все, у продюсеров в головах возникает галочка: человека нет, человека не рассматривают.
– Вы считаете себя эмигрантом?
– Нет, я не считаю себя эмигрантом. Я не считаю себя человеком, который переехал навсегда. И в этом смысле мне психологически сложнее: я понимаю, что у меня есть тыл, понимаю, что мне есть куда вернуться. Когда тебе возвращаться некуда, то пути назад нет. Так проще.
– Вы стали гражданкой США?
– Нет, не стала. У меня российский паспорт. И я часто бываю в Москве. Каждые полгода. Всегда жду этих поездок. В России все очень родное и близкое, несмотря на то что последние несколько лет страна балансирует на грани всех мыслимых и немыслимых фолов. Когда созваниваюсь с Москвой, мне доброхоты и советчики говорят, что возвращаться сейчас в Россию не стоит. Мои друзья очень пессимистично настроены. Но назвать при этом Лос-Анджелес своим домом и местом, в котором я могла бы прожить всю жизнь, не могу. Лос-Анджелес – это развитие, опыт, индустрия, мир, но не дом.
– А вас эта русская тоска через океан каким-то образом задевает? Вы находите время на рефлексию?
– Фейсбук, скайп, имейлы не позволяют терять связь с реальностью. И потом, я не интегрирована в американскую политическую жизнь, я слежу за российской. Американцы следят за американской, российская их мало волнует. Кто такой Путин, они, может быть, и знают, но не более того: конфликт на Украине, Сирия, Крым – это не повестка дня в Лос-Анджелесе. Здесь эгоцентричное и циничное общество, которое интересуют только местные проблемы: успех, бабло и Голливуд. Российские информационные сайты уверены, что в США только о России и говорят. Но это, конечно, не так.
– Сейчас-то точно не так. Сейчас есть Дональд Трамп.
– И Хиллари. США очень активно готовятся к выборам. Мне это по энергетике напоминает 1996 год в России.
– Аня, вы написали музыку для сериала "Красные браслеты" Натальи Мещаниновой, который вот-вот должен показать российский Первый канал. Этот сериал про, мягко говоря, не самую простую и популярную тему в России – про детскую онкологию. Вам эмоционально тяжело было писать музыку для такого проекта? Или тут нужно максимально цинично браться за работу и не размазывать слезы-сопли по фортепиано, иначе ничего не получится?
Кто такой Путин, они, может быть, и знают, но не более того: конфликт на Украине, Сирия, Крым – это не повестка дня в Лос-Анджелесе
– Мне не было трудно писать музыку для этого проекта. Потому что непростая и тяжелая тема детской онкологии сделана в этом фильме настолько деликатно, легко и жизнеутверждающе! В сериале прекрасные главные герои с человеческими лицами и отношениями, которые редко можно встретить в российском телеэфире. От этого фильма оторваться невозможно. И работать для него – одно удовольствие.
– Ваша последняя работа – это саундтрек для нового фильма Леонида Парфенова "Русские евреи". Я смотрел этот фильм, и ваша роль в нем, по-моему, колоссальная.
– Эта работа очень многое мне дала. И очень многое взяла. Если ты работаешь с Сережей Нурмамедом (режиссером фильма "Русские евреи"), все твои соки выжмутся, но выжмутся точно не зря. Этот фильм лег на важную полосу в моей жизни. В моей семье было трагическое событие: умерла мама моего мужа – прекрасная женщина, редкий человек. Переживая это, я написала музыкальное произведение – кадиш (еврейская молитва), записала его в Sony Studio. Я отправила это произведение Нурмамеду, с этого и началась работа над фильмом "Русские евреи". Я много и плотно писала для этого проекта, двадцать четыре часа в сутки больше четырех месяцев. В фильме сложный и очень талантливый монтаж, там очень стремительно меняется сюжет, а вместе с ним должна меняться и музыка. Все это было непросто, но я счастлива, что это было и теперь есть в моей жизни. Для меня этот проект – большая честь.
– А что вас так тянет к еврейской теме? Вы иудейка?
– Да. У меня мама еврейка.
– Папа-то точно нет.
– Папа точно не еврей. И я не росла в ярко выраженной традиции. Но с возрастом меня эта тема все больше и больше интересует, как вы говорите, тянет…
– Вы любите папин фильм "Асса"?
– Да, люблю.
– Сколько вам было лет, когда вышел этот фильм?
– Мне был один год, когда этот фильм снимался. Лет в восемь я его посмотрела первый раз.
– Вы когда-нибудь задумывались о том, как причудливо сложились судьбы главных героев этого фильма? Говорухин, игравший бандюгана, в итоге вступил в "Единую Россию", инициирует совершенно дикие законы вроде закона о мате. Голосует за "закон Димы Яковлева" и, по-моему, в жизни в каком-то смысле продолжает играть роль Крымова. Прекрасный Бананан повзрослел, стал ярым сторонником президента Путина и "топит" за аннексию Крыма. И, кажется, только Цой остался живым человек, потому что умер.
– Вы довольно точно описали, что произошло с героями и страной после выхода "Ассы". Вы смотрели фильм "Асса-2"?
– Нет, я опасаюсь его смотреть, потому что невольно его придется сравнивать с "Ассой", а делать это, наверное, нельзя.
Все очень хотели перемен, воспетых Цоем, а получили то, что получили
– Посмотрите. Я считаю, что это очень крутое кино. Оно другое. Его важно посмотреть, чтобы как раз понять, кем стали "Крымовы" и Говорухины в современной России, или, скажем, моя мама. Она ведь тоже была персонажем "Ассы" и потом стала героиней "Ассы-2". И это очень многое объясняет.
Анна Друбич, Сергей Соловьев и Татьяна Друбич– Вы, Аня, являетесь дочкой одной из самых известных и любимых российских актрис. При этом вы – дочка одного из самых значимых российских режиссеров. Вы зажаты с двух сторон грузом ответственности. Вам это помогает в жизни или, наоборот, вредит?
– Я счастливый и везучий человек. Я родилась у таких людей. Но у этого есть и другая сторона. Почему я не живу в России? Потому что с самого раннего возраста, когда только начала заниматься фортепиано, все время слышала одну фразу: "Ну все с ней понятно – дочка Друбич и Соловьева". Все мои успехи, все мои концерты в Большом зале Консерватории объяснялись моими родителями. Я от этого бегу всю жизнь. В 17 лет уехала одна жить в Германию, где никто не знал, кто такие Друбич и Соловьев. Я сама всюду поступала, сама получала гранты и призы. За пределами России мне все это легче удается. Потому что в России, что бы со мной ни произошло, я вновь и вновь услышу эту фразу: "Ну все с ней понятно – дочка Друбич и Соловьева".
– Но ведь карьера ваша началась не без папиной помощи?
Ну все с ней понятно – дочка Друбич и Соловьева
– Папина помощь была колоссальной. Но она была вполне случайной. Я сколько себя помню, всегда сочиняла музыку. Однажды я бренчала на фортепиано, папа заканчивал работу над фильмом "О любви". Он услышал, как я бренчала, и сказал: "Слушай, как здорово, мне как раз нужна примерно такая хрень для кино. Можешь завтра прийти на Мосфильм? Я тебе поставлю куски фильма, а ты побренчишь еще". Так и случилось. Потом он подбил меня написать музыку к "Анне Карениной", вполне себе из корыстных соображений. Все композиторы, с которыми он тогда хотел работать, просили большие авансы. И вот ему нужно было снимать сцену бала, вальс ему нужен был! Композиторы ломили гонорары, без договора не брались писать музыку. Отец пришел ко мне злой: "Слушай, ну ты же у меня музыкант. Играешь Шопена. Напиши мне вальс, а? Что тебе стоит? Нужен легкий вальс, Шопен, непринужденно переходящий в Прокофьева. Ну, что-то типа раз-два-три, раз-два-три". Конечно, я покрутила пальцем у виска, но вальс написала.
– А что вы делали до музыки для кино?
– Исполнительским искусством занималась. Пианисткой была, концерты играла. Но к придумыванию музыки всегда тянулась. Ездила как-то на лето к композитору Исааку Шварцу. Ходили по лесу, слушали музыку, ели мороженое и разговаривали. Мне Шварц, написавший к тому моменту музыку для ста фильмов, говорил между прочим: "Ань, выкинь из головы понятие "киномузыка". Никакой киномузыки в природе нет. Существует просто музыка, и она либо звучит, либо молчит". Прекрасное было время. Я счастлива, что все же оказалась в кино.
– Представим, что вам заказали музыку для фильма о современной России. Что вы напишете? Какая музыка у вас начинает играть в голове, когда вы думаете о России образца 2016 года?
Современная Россия – это такой сложный и непредсказуемый замес всего, чего хочешь
– Разнообразная. Современная Россия – это такой сложный и непредсказуемый замес всего, чего хочешь. Скорее всего, это была бы экспериментальная музыка: Карлхайнц Штокхаузен, смешанный с Николаем Басковым и Григорием Лепсом. Но надо будет, конечно, посмотреть на заказчика этого саундтрека. От унылого концептуализма я бы сразу отказалась. А от интересных экспериментов – у меня всегда азарт.
– Что вы пишете в эти дни? Вот сейчас закончим интервью, какая ваша музыка заиграет у вас в комнате?
– Сейчас заканчиваю музыку к фильму "Ке-Ды" по рассказу Андрея Геласимова – совместная работа с рэпером Бастой. Еще работаю над музыкой для большой исторической драмы. Пишу свой альбом песен. Параллельно есть несколько анимационных проектов. Так что музыки будет много.
Сергей Александрович Соловьев
Те, с которыми я… Татьяна Друбич
© Соловьев С.А., 2017
© Государственный центральный музей кино. Фото, 2017
© ООО ТД «Белый город», дизайн обложки и макет, 2017
* * *От издательства
Мы не случайно начали этот большой проект в 2016 году, объявленном президентом Российской Федерации Годом российского кино. Золотой фонд советского и российского кино является одним из ключевых пластов в нашей истории и культуре. Даже в тяжелые для России времена, в военный период или в сложные годы перестройки, великие артисты, режиссеры, сценаристы, писатели и художники – деятели культуры, которыми так богата наша большая страна, продолжали создавать свои произведения, творить на благо нашей страны.
Коллектив издательства заинтересован в том, чтобы и современная аудитория, и наше будущее поколение могли бы знакомиться с жизнью и творчеством великих людей, которые внесли свой весомый вклад в русскую культуру и искусство.
Одним из ярких представителей кинематографических деятелей является Сергей Александрович Соловьев – не только выдающийся сценарист и кинорежиссер, фильмы которого стали классикой отечественного экрана, но и яркий просветитель-телеведущий, вдумчивый педагог. Наконец, он еще и самобытный «кинематографический писатель», памятливый мемуарист. Его авторский цикл «Те, с которыми я…» для телеканала «Культура» создан с подкупающей искренностью, он пронизан трепетным отношением к выдающимся современникам, с которыми Сергея Соловьева сводила судьба на съемочной площадке и за ее пределами. Его словесные портреты выдающихся мастеров экрана лишены банальных черт, общеизвестных фактов, они согреты неповторимой личностной интонацией автора, который рассказывает о своих коллегах по искусству (в большинстве случаев они являются его друзьями) свободно, раскованно, иронично, но и нежно, с массой ярких деталей и подробностей, которые известны только ему.
На страницах каждой книги этого проекта мы старались передать живую речь Сергея Александровича, отрывки из его диалогов с героями передач, его мысли и воспоминания о моментах, проведенных вместе с ними. Книги написаны ярко и необычно, они как бы пронизаны голосами автора и его героев, погружают читателя в полноценную беседу.
Наши соотечественники за рубежом, которые по стечению различных обстоятельств находятся вдали от своей родины, также любят и помнят прекрасных артистов, на фильмах которых они выросли и которые пересматривают до сих пор. Мы уверены, что этот цикл книг будет востребован у наших соотечественников, у молодого поколения, проживающего в разных странах, которые (что вполне возможно) про некоторых деятелей культуры и искусства могут узнать впервые из этого проекта.
В следующих книгах серии будут представлены и другие яркие представители своей творческой профессии: Алексей Баталов, Михаил Жванецкий, Олег Янковский, Юрий Соломин, Исаак Шварц, Марлен Хуциев и многие-многие другие.
Мы надеемся, что эти блестяще написанные книги сохранят память обо всех ныне живущих и тех, кто, к сожалению, уже ушел в другой мир. Память об этих людях – наше бесценное духовное наследие и богатство.
Сергей Соловьев о Татьяне Друбич
С нитью жемчуга сравнила я свою жизнь.
Порвется – пускай, ведь с годами ослабну, не удержу своих тайн.
Принцесса Сёкуси, вторая половина XII века.
* * *«С нитью жемчуга… Порвется – пускай, ведь с годами ослабну, не удержу своих тайн»… Вот, наверное, если говорить о том, что есть такая мощная традиция в честь женщин слагать стихи, то, я думаю, удачнее, чем это сочинение древней японской принцессы Сёкуси, нет. Удачнее про Таню Друбич никак не скажешь.
Мы с ней познакомились давно, где-то в начале 70-х годов. Я начинал «Сто дней после детства», и ассистентка наша притащила чуть ли не на третий или на четвертый день Таню на какой-то массированный подростковый кастинг по картине. Там были сотни, сотни людей. И среди этих сотен сидела в углу мрачная такая девочка. Была то ли зима, то ли осень – исключительно противная погода. И сидела девочка в черных рейтузах с вытянутыми коленками и смотрела куда-то в сторону, как бы вообще не интересуясь процессом кастинга. Дошла до нее очередь. Я говорю: «Как тебя зовут?» Она говорит: «Меня – Таня Друбич». Я говорю: «Сколько тебе лет?» Она говорит: «Ну, мне сейчас тринадцать, но скоро будет четырнадцать.» Я говорю: «Ты хочешь сниматься в кино?» Она говорит: «Нет, я не хочу сниматься в кино». Это был такой удивительный ответ, потому что все эти сотни кастингующихся детей очень даже хотели сниматься в кино. Я говорю: «А почему это ты не хочешь сниматься?» Она говорит: «Да я уже снималась в кино». И я говорю: «Где?» Она говорит: «На студии Горького, у режиссера Инны Туманян. В кинофильме "Пятнадцатая весна" я играла главную роль. И музыку там писал Таривердиев».
Говорят, человек бывает счастлив за всю жизнь не больше ста часов – так, во всяком случае, думала Вероника Тушнова. Другие думают, что за жизнь таких моментов набирается часов пять-шесть. А Достоевский в «Белых ночах» писал, что минута блаженства – не так уж мало на всю жизнь человеческую. Знаменитая актриса Татьяна Друбич откровенно рассказала, как ей помнится счастье. Речь не об успехе, а о нескольких лучших минутах, о восторге – чаще всего без всякой причины.
1. С природой оно связано больше, чем с людьми
О счастье наговорены миллионы слов: есть точка зрения антропологическая, есть христианская, есть социальная – и все это правильно, и все это чаще всего мимо. Потому что счастье – в огромной степени химия, те самые гормоны, которые гарантируют яркость и свежесть восприятия. Вот почему детство – это почти всегда счастье, и помнится оно мне всегда летним. Счастье – это как у Пастернака: «Мне четырнадцать лет...» У меня оно всегда связано с природой – во всяком случае, больше, чем с людьми.
И я для себя выделяю, что ли, три такие категории внезапной и чаще всего беспричинной полноты бытия. Первая – это именно вещи, связанные с природой, с подключением к ней, когда ты в буквальном смысле выходишь за собственные границы. Вторая – люди, одаренные благодатью. А третья – это уже одно определение Жванецкого: судьба – что с тобой случилось, биография – то, что ты сделал, а успех – это их совпадение.
2. Входишь в море – и счастье заполняет тебя
Вход в море, чаще всего в Крыму. Когда ты входишь в него постепенно, оно поднимается к тебе и заполняет тебя, и ты всегда при этом выдыхаешь. Острее всего помнится один невыносимый год, полный всяческого психоложества: кто-то с кем-то расходится, поступает – не поступает, все страшно напряжены, и вот я приезжаю в Крым, в Новый Свет, и вхожу в море. И все это – нервы, машины, отношения, – все выходит из меня. А на место всего этого вливается счастье.
Еще, гораздо раньше. Мне четырнадцать, снимаются «Сто дней после детства». Огромный грузовик с картошкой. Я на такой машине еду в первый раз. Мы в кузове. Трясет страшно, ветер обвевает. И я понимаю, что грузовик – это же кабриолет! Он тоже открытый, и ветер навстречу, и по нему сверх того прыгает картошка, и ты прыгаешь вместе с ней.
Вот когда мы там мчимся, держимся за борт, смотрим на лето вокруг – там было счастье такой остроты, какой я больше и не помню.
3. В Колумбии, на съемках «Избранных»
Второй вариант – то, что я назвала бы сном наяву: когда с тобой происходит то, что быть не может, то, что ты себе намечтал и оно осуществилось – либо, если тебе повезло и ты художник, ты сам это осуществил.
Вот такое ощущение – я ли это?! – в Колумбии, на съемках «Избранных». Невероятный мир, которого не может быть, и однако – вот он, и среди него я. Или совсем другое чувство – я в Моцартеуме, в Зальцбурге. На сцене дочь моя Аня, играет с оркестром. И как-то я совсем не могу себе объяснить, что это не сон, а Моцартеум и в зале я, а на сцене она, и хлопают ей, и это маленький, kleine, но триумф.
Кстати, что я благодаря Ане бабушка – это тоже как бы сон, но вполне приятный. Я вообще уверена, что лучший мой возраст впереди, потому что... Как бы это сказать, чтобы не подумали, будто самоутешение? Ну да, уходят гормоны, а значит, и желания, и самое страшное для женщины – когда она начинает к себе относиться только с уважением. И остальные к ней так же относятся. Это мужчина, по тому же Жванецкому, стареет снизу. А женщина стареет с паспорта. И старость – это не для слабонервных, конечно.
Но для остальных старость – лучшее время, уверена в этом. Потому что ничего не надо доказывать, ничего – пробовать, можно любить вещи такими, какие они есть. Любить воздух. Любить даже себя наконец-то.
4. Люди и благодать
Есть люди, от которых явственно исходит благодать, – я всегда счастлива в их присутствии, чаще всего без причины. Гении хороши тем, что с ними не надо говорить. Сказать они все равно ничего не могут – они такие, как есть, и этого не объяснишь. Но от них исходит счастье.
Вот я была недавно у Башмета. Кабинет, на котором висит таблица со множеством его титулов, но размером с половину этого вашего (кабинет у Быкова 16 кв. м. – Ред.), и в нем невероятная теснота, пепел, бутылки и Башмет. Атмосфера совершенного счастья, стоит переступить порог. Это потому, что он, будучи классическим музыкантом, живет, как рок-герой, это в нем самое настоящее.
Или Янковский. Я помню, как в «Анне Карениной» у Соловьева мы играем невыносимую сцену моего умирания после родов, там Анна сама не верила, что выживет, – и я умоляю его: Алексей, Алексей, дай ему руку! Он протягивает руку Вронскому, а в руке белый платок, он не успел из него вынуть пальцы и так, вместе с платком, подает... Расходимся передохнуть по гримеркам в невыносимой усталости, но и в счастье, потому что получилось хорошо – и знаем, что получилось. И я ему говорю: Олег Иванович, как вы гениально это придумали! Ведь это вы белый флаг ему протягиваете!
Он смотрит в полном недоумении и говорит: «Друбич, я за тебя боюсь. Мне такие глупости и в голову не приходят».
Кстати, и о Соловьеве. Смотреть, что он делает в кино, особенно когда отвязывается, – счастье, он умеет это вещество передавать. Даже когда снимает телепрограмму. Вот вчера я смотрю его передачу про художника кино Сергея Иванова – он с ним всю жизнь работает, – и в каждом кадре эта благодать, а как сделано, все равно непонятно.
5. Здоровье и восторг
Вот это важно. Я посмотрела «Любовь» Ханеке – великий, по-моему, фильм, – но есть люди, которые его смотреть не могут, зрелище старости для них невыносимо, а о болезни они слушать не хотят. Заслоняются. Но ведь это несложно: хочешь быть здоровым – будешь. Не жри, обливайся холодной водой – пожалуйста, весь рецепт! Или... Или наоборот. Жри очень много, ничем не обливайся и приходи в восторг от того, что ты ничего этого не делаешь.
Один мой друг решил вести здоровый образ жизни. Написал у себя на потолке: «Завтра я начинаю голодать». Просыпается и думает: Господи, какое счастье, что не сегодня! И думает так каждый день. И получает с утра порцию счастья. И совершенно здоров.
6. Россия. Пересилить себя
После «закона Димы Яковлева» я поняла, что страна на данный момент мертва. Ждать тут больше нечего. Перемены возможны. Всякие. Я их не жду. Если кто-то может уехать – жить здесь не надо. Если вами владеет апатия – пересильте ее.
Но одно серьезное преимущество у России есть. Здесь, где полгода зима и много других привходящих обстоятельств, надо уметь противопоставлять им что-то очень серьезное, чтобы быть счастливым. Если вы это умеете – вы уже состоялись. А уметь приходится. Потому что жить и не быть ни разу счастливым – это слишком большая роскошь, этого человек не может себе позволить.
Друбич и мальчики
Материал от 2005 года
Татьяна ДРУБИЧ по праву считается одной из самых женственных актрис российского кино. При том что заканчивала она стоматологический институт. А первый раз блеснула в фильме «Сто дней после детства» вообще школьницей. Неудивительно, что журналистам «ЭГ», дежурившим по служебной надобности возле гостиницы «Россия», удалось опознать несравненную Татьяну Люсьеновну, которая у стен отеля проникновенно беседовала с неизвестным молодым человеком.
Парень в общении со звездой был достаточно развязен. Трогал актрису за руки, с улыбкой заглядывал ей в глаза, не соблюдая дистанции. Но Друбич, похоже, это не смущало. Закрыв лицо воротником от злого ветра, она благожелательно слушала юношу, а порой даже откровенно смеялась над его репликами. «Возможно, они старые знакомые?» - подумалось нам. Но тут Татьяна Люсьеновна достала мобильный телефон и начала набирать клавиши под диктовку молодого человека, очевидно, записывать его координаты. А затем стало еще интереснее: артистка подошла к краю тротуара и начала ловить машину. Паренек нетерпеливо топтался в сторонке… Наш водитель (наблюдение велось из автомобиля) с тоской произнес: «Ну вот, опять гонки на дорогах! Когда ж я домой попаду?!» Похоже, нас ожидала бессонная ночь…
Служебный роман
Первый же роман с мужчиной у Татьяны носил явно скандальный оттенок. Режиссер Сергей Соловьев, утвердив в 1973 году юную Танечку на главную роль в фильме «Сто дней после детства», тут же завел с ней роман. Ему было 28, ей - 14. (По другим данным – 13. См. «Кстати».) В киношной тусовке любят вспоминать, как тогдашняя жена Соловьева жаловалась на «этого совратителя малолеток» в горком партии.
Мы обо всем догадывались и шушукались в своей детской компании, - рассказывает актриса Ирина Малышева, сыгравшая в «Ста днях» вторую по значимости роль. - По идее во время киноэкспедиции за нами должны были присматривать женщины-педагоги, но так как они «квасили» по-черному, то в свободное время мы делали, что хотели. По вечерам устраивали танцы, крутили шуры-муры. А Татьяна была от нас обособлена. И пока мы скакали на танцах, она, например, старательно мыла Сергею машину.
Сама же Друбич вспоминает о своем первом мужчине и детских чувствах к нему восторженно:
- Я просто его любила. Сейчас трудно представить, что это был совсем другой человек. Молодой, худой, легкий, обаятельный, веселый! И редчайшего ума, таких больше я в жизни не встречала.
В то время режиссер был женат на актрисе Марианне Кушнировой, имел от нее сына Митю (кстати, это был второй брак Сергея Александровича, первая его супруга - актриса Екатерина Васильева). Десять лет Татьяна «носила титул» любовницы эпатажного режиссера. Ситуация резко поменялась, когда друг Сергея Александровича, некий талантливый скрипач, сделал ей предложение руки и сердца. Испугавшись, что Друбич даст согласие, Соловьев быстренько развелся с Марианной и женился на Татьяне. В ту пору ей было 23 года. Спустя некоторое время у счастливой четы родилась дочка Анечка.
Форма брака
Через семь лет Соловьев и Друбич развелись. В актерской среде к тому времени давно судачили, что вспыльчивый режиссер иной раз даже поднимал на Таню руку. Однако основной причиной расставания было не это. По одной из версий, у Соловьева возник роман с 18-летней поклонницей. Сама же Татьяна в журнале «Домовой» разрыв объяснила совершенно иначе.
В моей жизни появился мужчина, режиссер, которого зовут Иван, - призналась она.
Как можно было понять из интервью, актриса даже снималась в его фильме.
А полтора года назад на банкете в честь премьеры фильма Сергея Соловьева «О любви» (Татьяна Друбич сыграла там одну из главных ролей) сам виновник торжества подшофе признался окружающим: «Был у нее роман. Он прямо как я - намного ее старше, женат и известный режиссер. Только я этому роману жизни не дал!»
Единственным режиссером с именем Иван, у которого снималась Татьяна, был Иван Дыховичный (фильм «Черный монах»). Он действительно гораздо старше Тани и тоже был женат… Не исключено, что интрижка Соловьева с 18-летней девушкой проходила параллельно роману Друбич с Дыховичным. Как бы там ни было, сейчас Сергей Александрович во всех интервью категорически заявляет:
Мы с Таней вовсе не разведены. Просто это у нас форма брака такая. Подумаешь, свои закорючки в документе о разводе поставили! Это не мешает нам любить друг друга и быть вместе.
Сама же Татьяна как-то на вопрос журналиста о Сергее Соловьеве вдруг заявила:
Слава богу, все закончилось, я освободилась!
Горе экономиста
…Наш водитель стал уже прогревать мотор, чтобы отправиться в погоню за сладкой парочкой. Но вдруг из ГЦКЗ «Россия» повалила толпа народу. Группа мужчин в пальто направилась в сторону Татьяны Друбич. В одном из них мы с удивлением узнали Сергея Соловьева! Зафиксировать на пленку их бурную беседу оказалось непросто, мешала толпа, валившая из «России». В результате Татьяна так и не села в такси, а была увлечена Соловьевым и его приятелями в сторону припаркованных автомобилей. Что мы добросовестно и засняли. Белокурый паренек остался в одиночестве, и мы поспешили с ним познакомиться. Парень представился 23-летним Максимом из Киева. Работает экспедитором на ликероводочном заводе, учится на вечернем отделении на экономиста в престижном столичном вузе.
БЕСЕДА НА ВЕТРУ: молодой человек уговорил
звезду записать свой номер телефона
Вообще-то я пришел сюда, чтобы снять номер с девочкой, - признался Макс. - Но тут заломили аж 500 баксов за ночь! Мне это не по карману. И пока я стоял - чесал репу, тут она идет. Ножки точеные, глазки живенькие… И, кажется, под легким «градусом». Я что-то ляпнул, она улыбнулась. Наговорил ей какой-то чуши. Согласилась взять мой номер телефона. Потом словно в шутку говорит: «Ну, поехали со мной!» И такси стала ловить. А тут эти мужики откуда-то выскочили и ее увели… Весь кайф обломали!
Так ты даже не узнал знаменитую актрису Татьяну Друбич?! - поразились мы.
У парня округлились глаза.
Да вы гоните! Чё, правда?! Во прикол!
Когда мы направились к машине, он все еще стоял на месте и вслух сокрушался об упущенных возможностях.
«ПОД КОНВОЕМ»: понурив голову,
Таня идет вслед за экс-мужем
Материал подготовил Дмитрий Борисов
,
31 мая в Михайловском театре пройдет премьерный показ фильма Сергея СОЛОВЬЕВА «Анна Каренина». На пресс-конференции в ИТАР-ТАСС режиссер вместе с исполнительницей главной роли Анны Карениной актрисой Татьяной ДРУБИЧ рассказали о том, как делалась картина.
— Я занимаюсь коммерческим кино не с коммерческого конца, — рассказал Сергей Соловьев. — «Анна Каренина» — первый роман русского серебряного века, а вовсе не повод для бенефиса. Мне претит «попкорновская» эстетика. Когда над зрителем глумятся с помощью спецэффектов, стрелялок и пукалок, это не искусство.
Когда я делал картину, надо мной все время вилась тень величайшего русского художника Михаила Врубеля. Он сделал гениальнейшие иллюстрации к «Анне Карениной». Их мало, но это бесконечно прекрасная страница искусства. Тарковский, которого многие считают эстетствующим барином, тоже делал коммерческое кино. Сейчас его фильмы стоят по 200 тысяч евро.
 |
Болезненные потери
На другой день после пресс-конференции скончался народный артист СССР Олег Янковский
, исполнивший в картине роль Каренина.
О роли Янковского в создании картины Соловьев сказал:
— Мы начали обсуждать с ним картину еще лет десять назад. Янковский был ее мощным «мотором». Он блистательно сыграл обаяние трагизма Каренина.
На вопрос, какова же основная тема картины? Соловьев ответил:
— Пред нами все время светился феноменальный образ Карениной, сыгранный Татьяной Самойловой. Но повторяться мы не собирались. Анна в исполнении Друбич — другая.
В романе Толстого главное — это любовь Анны к Вронскому. И та страшная цена, которая за нее была заплачена. Драма. Но ведь счастливых любовей не бывает. Мой собственный жизненный опыт лишь подтверждение этому правилу. Но, как видите, мы с Татьяной работаем вместе.
 |
Немногословная Друбич
Татьяна Друбич сказала о своем отношении к Карениной:
— Я впервые прочитала роман в пятнадцать лет. Самая интересная Анна Каренина — толстовская. Она самая правильная и точная. Подсмотреть с кого-то, как делать этот образ, невозможно. Анны Карениной хватит надолго и на всех актрис. Ее душа — бездна. Подсмотреть можно только у себя, в своей душе. Самым сложным для меня было Каренину полюбить. Для меня единственная ценность в любви — любить самой. По жизни я человек романтичный, увлекающийся. Не умею просить и отказывать. А счастье понимаю как правильный выбор трех вещей: человека рядом, дела и места, где живешь.
СПРАВКА
В мире насчитывается около тридцати экранизаций «Анны Карениной». Главные роли играли Грета Гарбо, Вивьен Ли, Алла Тарасова, Татьяна Самойлова, Софи Марсо.
Владимир Набоков назвал произведение Льва Толстого «лучшим романом мира».
 |
 |
