Наталья Солженицына. Дома у Солженицына

Беззастенчиво и бездоказательно облив грязью Петра Войкова , собеседники плавно перешли с помоями к истории СССР. Вот некоторые выдержки:

Корр.: - Наталья Дмитриевна, ну, в каждой семье, и это не превеличение, есть либо раскулаченные, либо посаженные, либо расстрелянные. Как только возникает новость, ну например, про открытие музея ГУЛАГАа, начинается «ну какой ГУЛАГ», «да не было ничего», «да это преувеличение». Откуда это, почему мы не готовы посмотреть правде в глаза?
(В формулировке вопроса сразу же манипуляция - во-первых, первый тезис объявляется однозначно правдой, а во-вторых, чтобы сгладить нелогичность перехода ко второму, выдвигается третий - "мы просто не готовы смотреть правде в глаза.")
Н.Д.С.: - ну, правде в глаза, особенно суровой правде в глаза смотреть больно. И, вообще, не комфортно, гораздо лучше жить, отталкивая от себя правду. … и т.д.

Задай простому человеку такой вопрос - он, сделав логическое заключение, ответит, что это просто неправда. Тогда всё сойдётся. Но у г-жи же Солженицыной другая ситуация - ей, если «посмотреть в глаза правде», придётся признать, что озабоченность (быть может, искренняя) корреспондента вызвана мифом, сотворённым её же собственным мужем, А. Солженициным. Который сказал однажды, что надо жить не по лжи.

И статистика которого строилась приблизительно таким образом:
«…был поток 29-30-го годов, с добрую Обь, протолкнувший в тундру и тайгу миллионов пятнадцать мужиков (а как-то и не поболе)».
«..а как-то и не поболе….» Интересный стиль.
Солженицын, имея «…Вдаль устремленный взгляд очей, и бремя дум его отягощает», быть может даже за чашкой чая, выдаёт: «да-а, а как-то и не поболе». E2-E4. Никто не спорит, человек думкой богатеет, но это не работа над историческим материалом, это не есть историческое исследование.
Хотя в данном интервью Н. Солженицина и согласилась с цифрой трёх с половиной миллионов репрессированных, но это уже ничего не меняет - выплюнутые в мир её супругом досужие домыслы уже зажили своей жизнью - в публикациях как зарубежных авторов, так и советских, и тем более современных российских, весьма далекая от истины «статистика» писателя Солженицына воспринимается как совершенно достоверная информация . Её навязывают в школах детям.

Подумаем и мы.

В начале 1989 г ., в самый разгар Перестройки, по решению Президиума АН СССР была создана Комиссия Отделения истории АН СССР СССР во главе с членом-корреспондентом АН СССР Ю.А. Поляковым по определению потерь населения. Было обнаружено следующее.
В начале 1954 г. в МВД СССР была составлена справка, составленная по указанию алчущего первой десталинизации Н.С. Хрущева и датированная I февраля 1954 г. , о числе осужденных за контрреволюционные преступлении, т.е. по 58-й статье Уголовного Кодекса РСФСР и по соответствующим статьим УК других союзных республик, за период 192I-1953 гг. (документ подписали три человека - Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко, министр внутренних дел СССР С.Н. Круглов и министр юстиции СССР К.П. Горшенин)» Это была справка на пяти машинописных страницах, составленная по указанию Н.С. Хрущева и датированная I февраля 1954 г.»

Следует иметь в виду, что понятия «арестованные» и «осужденные» не являются тождественными. В общую численность осужденных не входят те арестованные, которые в ходе предварительного следствия, т.е. осуждения, умерли, бежали или были освобождены. Сюда же не входят арестованные, которые тем или иным судебным или внесудебным органом признавались невиновными (имеется в виду, что дело дошло до осуждения, но приговор был оправдательным).

Давайте заучим эти цифры. На один факт найдётся множество мифов. Давайте следовать не мифам, а фактам. А интерпретировать их будем потом.

Истории любви:

Александр Солженицын и две Натальи.

Две жизни, две любви

Александр Солженицын

Жизнь писателя и общественного деятеля скрасили две женщины. С одной он познал счастье первой любви, а вторая стала его помощницей, другом, матерью его детей. Две любви, как две жизни.

Наталья Решетовская

Фотография молодожёнов Солженицына и Решетовской. Ростов-на-Дону, 27 апреля 1940 г.

Они были студентами Ростовского университета. Александр Солженицын учился на физтехе, а Наталья Решетовская на химическом факультете. Она с друзьями стояла в вестибюле университета, когда с лестницы буквально скатился высокий, большой и лохматый Саня, которого приятели прозвали Моржом. Так они впервые встретились. А потом была вечеринка в Наташином доме, куда пригласили и Солженицына. Уже после этого вечера Александр написал акростих для своей Натальи. Это было почти признание, между молодыми людьми завязалась вначале крепкая дружба, а позже возникли более глубокие чувства.

Друзья юности: А. Солженицын, К. Симонян, Н.Решетовская, Н. Виткевич, Л. Ежерец. Май 1941 г.

Когда Александр признался ей в любви, она просто заплакала, ничего не ответив. И лишь через несколько дней, разобравшись в себе, Наталья написала ему, что тоже любит. Они расписались втайне от всех 27 апреля 1940 года. И отправились вместе в свадебное путешествие в Тарусу. Они были счастливы в своей юношеской светлой любви. Только вот детей молодой супруг не хотел. У него были далеко идущие планы, дети могли помешать их осуществлению. Наталья не возражала. Казалось, что впереди вся жизнь. Счастливая, бесконечная. А уже через год пришла война.

Любовь и разлука

Солженицын в военные годы

Александр Солженицын с самого начала войны стремился попасть на фронт. Но по состоянию здоровья ему отказали, направив на работу учителем в Морозовск Ростовской области. Оттуда он все же был призван в армию, в октябре 1941 года. А уже в апреле 1942 Александр Исаевич добился направления в артиллерийское училище, после окончания которого попал, наконец, в действующую армию и стал командиром батареи звуковой разведки.

Встреча супругов на фронте. 1943 г.

А потом он нашел возможность вызвать к себе Наталью. Они провели вместе целый месяц, почти немыслимая роскошь для военного времени. Правда, Наталья несколько тяготилась своим неопределенным положением в дивизионе, поэтому, как только представилась такая возможность, уехала в тыл заниматься научной деятельностью.

Александр Солженицын в ватнике с лагерными номерами

В феврале 1945 года от него перестали приходить письма. Позже Наталья Решетовская узнает: муж ее арестован за неосмотрительную критику политики Иосифа Сталина в переписке с другом.

Наталья выяснила, где находится супруг, стала помогать ему, по мере своих сил. Регулярно отправляла посылки ему в места заключения, даже когда самой было непросто. Невозможно было признаться никому, что супруг - политический заключенный. Александр Солженицын скажет позже, что Наталья спасла ему жизнь в заключении.

Развод и жизнь с чистого листа

А. Солженицын и Н. Решетовская, Рязань, 1958 г.

Александр Солженицын и Наталья Решетовская осознавали, что их разлука может никогда не закончиться. Заключение могло быть бессрочным. Поэтому он неоднократно предлагал Наталье устроить свою жизнь, не ждать его возвращения.

И Наталья решилась на отношения со своим коллегой, вдовцом, у которого было двое замечательных сыновей. К этому времени уже было известно, что вследствие болезни своих детей у Наташи не будет. И в 1948 году она заочно оформила развод со своим первым мужем.

А. Солженицын и Н. Решетовская в Сологче. 1963 г.

Пять лет она прожила с другим мужчиной, но когда в 1956 году Александр Исаевич вернулся из заключения и предложил начать жизнь сначала, она согласилась. Повторный брак они заключили 2 февраля 1957 года. Позже оба они признают, что совершили ошибку, попытавшись второй раз войти в одну и ту же реку.

Наталья полностью посвятила себя мужу. Она старательно помогала ему во всем, выполняла все его желания. Но ее Саня все больше отдалялся от нее.

Наталия Светлова

Он познакомился с Наталией Светловой в 1968 году. Она помогала ему в перепечатке рукописей. К моменту знакомства Александр Солженицын успел стать знаменитым, а вскоре и опальным писателем.

Он неустанно трудился и нуждался в помощи. Наталья, 29-летняя аспирантка МГУ подходила на роль помощницы почти идеально. Она тоже была очень трудоспособна, энергична, да к тому же разделяла взгляды Александра Исаевича.

Александр Солженицын и Наталия Светлова

По словам писателя с того момента, как он положил ей руки на плечи, их жизни переплелись и закружились. Он называл ее Алей, именно ей суждено было стать его музой и путеводной звездой.

Драматический развод

Александр Солженицын

Но он еще два года метался между двумя женщинами. С одной стороны была Наташа, которую он когда-то очень любил. С другой - Аля, без которой он не мог представить себе дальнейшей жизни. Вопрос решился, когда Наталия сообщила ему о том, что ждет ребенка. Только тогда он, наконец, заговорил с женой о разводе.

Александр Солженицын и Наталия Светлова с первенцем Ермолаем

Но Наталья никак не хотела отпустить своего мужа. Она всячески затягивала дело, всеми силами стараясь удержать мужа и не дать ему развода. По слухам, она даже писала на него доносы в КГБ.

Этот мучительный процесс длился целых три года, полностью вымотав всех участников любовной драмы. Наталя Решетовская попыталась свести счеты с жизнью, но докторам удалось ее спасти. К тому моменту, как она дала свое согласие на развод, у Солженицына и Наталии Светловой уже подрастали двое сыновей, а они ожидали появления на свет третьего ребенка.

Новая семья

Александр Исаевич с сыновьями в саду их вермонтского дома

С Наталией Дмитриевной Солженицын прожил до конца своих дней. После лишения его советского гражданства в феврале 1974 года он был изгнан из страны. Через шесть недель супруге с детьми разрешили присоединиться к мужу. Они прожили в эмиграции долгих 20 лет.

Наталья Дмитриевна и Наталья Алексеевна

Наталья Решетовская написала шесть книг мемуаров о своем бывшем муже. Многие вещи, описанные в ее воспоминаниях, глубоко оскорбили писателя. Даже после своего возвращения на родину Солженицын отказался встречаться ос своей первой супругой, однако до конца дней помогал ей материально через Наталию Дмитриевну.

Большая семья

Вдова писателя, пытаясь описать свою жизнь с Александром Исаевичем, говорит, что они просто жили вместе, вместе работали, растили детей. Они просто были счастливы. Александр Солженицын был счастлив в любви, что удается далеко не каждому.

Недавно на канале РТР прошла передача Сергея Мирошниченко "Александр Исаевич Солженицын. Жизнь не по лжи". В ней автор попытался проследить всю жизнь писателя начиная с детства до сегодняшнего дня. Немного переиначив заголовок одной из знаменитых солженицынских статей "Жить не по лжи", создатели фильма преподнесли зрителям, что вся жизнь писателя проходит под этим девизом. Но если уж разобраться, солгал сам автор, и эту ложь не опровергла и семья Солженицына. Дело в том, что в почти часовой ленте не было сказано ни слова о первой жене - Наталье Алексеевне Решетовской. А ведь с ней Александр Исаевич прожил около 30 лет(!), и при ней он стал всемирно знаменит и получил Нобелевскую премию.

"БУДЕШЬ ли ты при всех обстоятельствах любить человека, с которым когда-то решила связать свою жизнь?" - эти строки, написанные моим бывшим мужем Александром Исаевичем Солженицыным на обороте фотографии, которую он подарил мне в день нашей регистрации, 27 апреля 1940 года, до сих пор бередят мою душу.

В 1936 году у нас с Саней все только начиналось. Тогда я была для него Наташенька, Натуська. Мы оба тогда учились в Ростовском университете, я - на химфаке, а Саня - на физмате. А знакомство наше было очень неожиданным (произошло это на первом курсе): как-то я с друзьями - Раечкой Карпоносовой, Кириллом Симоняном и Кокой (Колей Виткевичем) - стояла в вестибюле, и вдруг прямо на нас с верхнего этажа в буквальном смысле слова свалился большой, высокий и разлохмаченный Морж (такое прозвище было у студента Солженицына). Странно, но все почему-то считали, что мы знакомы. И на удивленный вопрос Сани: "Кто эта девушка?" - ему кто-то из ребят ответил: "Да это же Наташа, она, как мы". Так и стали дружить. 7 ноября мы с мамой задумали провести дома вечеринку, и к нам в числе других гостей пришел и Саня. И, перед тем как сесть за стол, мы должны были вымыть руки. А так как особых удобств не было, то на руки поливали из кружки. Мне поливал Саня и во время этой "процедуры" сделал мне первый комплимент: сказал, что я очень хорошо играю на рояле. После этого Саня сделал, если можно так сказать, почти признание, он посвятил мне стихи, стихи не простые - акростихи (когда из первых букв складывается слово, в данном случае это было "Наташа Решетовская").

Наверное, вас постепенно сближала сама судьба?

Возможно, что и так, ведь мы жили близко друг от друга, рядом учились, часто встречались, занимались в одних и тех же библиотеках. А настоящее признание в любви "случилось" чудесным летним вечером 2 июля 1938 года. Уже было темно. На небе мерцали звезды. Мы гуляли с Саней по Театральному парку - это было самое любимое место наших свиданий. Мы сидели на скамейке под сенью белых акаций и тополей, о чем-то говорили. А потом вдруг Саня как-то неожиданно замолчал, потом глубоко вздохнул и... признался мне, что любит. Я одновременно ждала и не ждала этого объяснения. Я просто растерялась и не знала, что сказать... и заплакала. Успокоившись, осознала, что Саня влюблен безумно, а со своей стороны еще все-таки не понимала - любовь это или нет? На другой день после признания он стал каким-то другим: я не увидела знакомой улыбки на его лице, не услышала его смеха, он ничего не рассказывал интересного, хотя, как всегда, держал меня под руку... И я сразу поняла, что такой Саня мне не нужен. И отважилась на записочку, в которой призналась, что тоже люблю его. Получив вечером это послание, он сразу же прибежал к нам домой. В тот вечер мы впервые поцеловались.

Расставаться после свиданий с каждым разом было все тяжелее и тяжелее. И я решила написать ему письмо, в котором прямо поставила вопрос: "Расстанемся или соединимся?" А у Сани уже заранее был готов письменный ответ на него, он тоже чувствовал, что пора пожениться. Хотя одно приятно-неприятное обстоятельство все же смущало тогда Саню - это возможное появление ребенка. Саня считал, что, если появится малыш, тогда разрушатся все его дальнейшие планы - ведь помимо Ростовского университета он учился еще и в Московском институте философии, литературы и истории.

И мы все-таки поженились. Но день нашей регистрации был днем необычным, необычным в том плане, что приходился на 27 апреля 1940 г. (Саня любил числа, кратные девяти), и к тому же мы скрыли от всех факт своей регистрации. "Сокрытие" было связано с тем, что не хотелось расстраивать мам несвоевременной женитьбой - ведь нам осталось закончить всего один университетский курс. В целях конспирации Саня даже подклеил страничку (чтобы ее не было видно) в моем паспорте, где стоял штамп о регистрации брака. И фамилию свою я не поменяла, чтобы мама обо всем не догадалась. А потом у нас был медовый месяц. Август мы провели в Тарусе. Сняли на окраине небольшую хатку и стали жить. Мебели в ней почти не было, только столик и скамеечка на веранде. Спали, как в романтическом кино, - на сене, даже подушки были набиты сеном.

В связи с Саниной малярией находиться на солнце и купаться в Оке ему было противопоказано. И мы предпочитали уходить в лес, сидели под березами на траве и читали "Войну и мир" Льва Толстого и стихи запрещенного в то время Есенина.

Наталья Алексеевна, а какой вы были хозяйкой?

Можете представить себе - я была плохой хозяйкой. Для меня сварить щи было делом пострашнее, чем сдать несколько государственных экзаменов в университете!

А что вы готовили молодому мужу на завтрак?

Самое простое блюдо - яичницу. Хозяйка, у которой мы снимали хатку, варила нам на целую неделю картошку "в мундирах" - это было, как и яйца на завтрак, дежурным блюдом на ужин. Обедали в маленькой столовой, которая находилась неподалеку. По воскресеньям ходили на рынок, покупали овощи, фрукты. Александр Исаевич в еде был неприхотлив.

Из Тарусы родным и друзьям послали письма, в которых было буквально несколько строк, что мы - муж и жена.

Прошел медовый месяц,. Мы взяли билеты на поезд Ростов - Москва. И вот едем мы, едем, вдруг мне ужасно захотелось есть. Саня сразу же побежал в вагон-ресторан что-нибудь купить. Наконец принес сосиски. А я никогда их не ела, поэтому заявила, что эта еда мне не годится. Так он не принял никаких отказов: "Как это не ешь? Я так долго их искал!" Так что пришлось подкрепиться ими чуть ли не в приказном порядке.

В Ростове-на-Дону нас с цветами встретили мамы и друзья. А дома устроили небольшой банкет, своего рода свадьбу. После банкета разошлись по своим домам - к своим мамам - жить отдельно было негде, а стеснять родственников не хотелось. Но в начале учебного года (на пятом курсе) профком предоставил Сане отдельную комнату в двухкомнатной квартире, правда, у сварливой хозяйки...

В Ростове нас ждал и чуть запоздавший свадебный подарок в виде Саниной Сталинской стипендии (она была немаленькая - 500 рублей), которой он был удостоен в числе первых как один из лучших студентов. Бывало, что мы участвовали в студенческой художественной самодеятельности - я играла на рояле, а Саня декламировал стихи - и за это тоже получали денежные премии. Время моего мужа, тогда еще студента, было расписано не только по часам, но и по минутам. Он только в библиотеке занимался до десяти вечера; да и я не хотела отставать от него и помимо различных видов химии успевала еще и серьезно заниматься музыкой и шахматами.

А каким был молодой Александр Исаевич?

Очень нежным он был, ласковым. Были моменты, которые я и сегодня вспоминаю с каким-то особенным чувством. Например, Саня, когда мы бывали в кино или театре, никогда не стоял в очереди в гардероб за пальто... он всегда в ней умудрялся быть первым. Вообще умел находить выход из любой ситуации. Правда, иногда по отношению ко мне он проявлял свои не совсем, как мне кажется, лучшие качества. Вот однажды - мы тогда учились на пятом курсе - я ему говорю: "Сань, возьми мне одну книжку в библиотеке". А я не была в нее записана. Так он так на меня "напал": "Как тебе, Наташа, не стыдно! Ты же студентка пятого курса!" Меня выручил Николай Виткевич, который на другой день взял в той же библиотеке нужную мне книгу.

А какие подарки он вам дарил?

О, в плане подарков Саня был достаточно скуп: иногда цветы - букетик ландышей в день регистрации, иногда ноты, книги. А как-то подарил серебряный стаканчик.

Жизнь у нас, молодых, начиналась красиво и шла спокойно, если бы не война. Война-то и разлучила, и разлучила надолго. И вообще вся наша жизнь превратилась в сплошное ожидание встреч...

Война застала Александра Солженицына в Москве. 22 июня 1941 года в пять часов утра он был на Казанском вокзале. В столицу он приехал сдавать очередную сессию в МИФЛИ. Саня был освобожден от армии по состоянию здоровья и поначалу вместе со мной получил распределение в город Морозовск Ростовской области, где мы учительствовали. Но ему все-таки удалось попасть на фронт, хотя, к его сожалению, рядовым в обоз. Затем была командировка в Сталинград, и он, воспользовавшись этим, поступил в артиллерийское училище, которое находилось в Костроме. После этого был 2-й Белорусский фронт, туда ему и удалось вызвать меня, правда... по поддельным документам. Ведь я не была военнообязанной, и меня никто не мог вызвать на фронт через военкомат. Документы по просьбе Солженицына оформил командир дивизии. Месяц, который я провела вместе с Саней на фронте, был так мимолетен, что запомнился лишь тем, что в блиндаже, где мы жили, я должна была каждый раз, когда заходил комдив, стоять перед собственным мужем по стойке смирно и еще отдавать ему честь. Я, единственная женщина во всем артдивизионе, чувствовала себя неуютно, да и неопределенность положения смущала... Вдруг неожиданно открылись перспективы научной карьеры в тылу. Все это и обусловило мой отъезд.

С фронта домой приходили письма: от мужа, друзей по университету. И вот наступил, казалось бы, самый радостный день - День Победы 1945 года. Но не был он радостным, а скорее тревожным и даже печальным - никаких вестей от Сани с февраля 45-го не было. А на последней, вернувшейся мне открытке была пометка: "Адресат выбыл". Сколько раз я ни пыталась писать в часть - все бесполезно. И только летом того же 1945-го Илья Соломин в письме дал понять, что мужа арестовали, - говорить об этом прямо тогда никто бы не рискнул. И вот парадокс - я была рада, что его арестовали, рада потому, что "оттуда" возвращаются, с фронта пришли немногие.

10 лет без Сани казались бесконечными. Кругом же шла жизнь, жизнь полная, счастливая: почти у всех моих знакомых были семьи, дети.

Как же вы смогли это выдержать?

Мне приходилось скрывать даже от лучших подруг (тогда я училась в аспирантуре МГУ), что мой муж - политзаключенный. Что помогало выжить? С 1945 по 1949 год Саня находился в московском ГУЛАГе. Здесь разрешались свидания. Первое время я приезжала к Сане почти каждую неделю - обязательно в воскресенье, а иногда и в середине недели. Потом его "перебросили" в Экибастузский лагерь. Здесь позволялось два письма в год и никаких свиданий... Из этих двух разрешенных писем одно так и не дошло до адресата. Возможны были только ежемесячные посылки. Накормить мужа повкуснее там, где лишь лагерная баланда, было сложно, ведь и на воле жилось нелегко. Все продукты распределялись по карточкам. И я, получая по карточкам, к примеру, селедку, шла на рынок и обменивала ее на хлеб или еще что-нибудь вкусненькое для Сани. А когда уже работала в Рязани завкафедрой сельхозинститута, то, чтобы не привлекать внимание к своему адресату, львиную долю доцентской зарплаты отправляла в Ростов тете Нине, и та скрупулезно комплектовала на эти деньги посылки для Солженицына. В ответ на посылки он написал мне: "Ты спасла мне жизнь и даже больше, чем жизнь".

Когда мне исполнилось 33 года, я сдалась - решила не дожидаться мужа и связала свою жизнь с коллегой - Всеволодом Сомовым. Мне Саня часто писал о том, что меня и его ожидает полная неизвестность: он не знал, какой срок ему "назначен", не знал и о том, вернется или нет. Он не раз давал мне "вольную". Официально наш брак с Сомовым зарегистрирован не был, поскольку не был расторгнут брак с Солженицыным. Всеволод Сергеевич, оставшись вдовцом, воспитывал двоих сыновей. Этот человек был мне близок по духу, и мальчики, особенно старший Сережа, тянулись ко мне. А младший Борис даже называл мамой. Мне, безусловно, хотелось реализоваться и как женщине, и как матери. И когда я сообщила мужу, что "вышла" за Сомова, он воспринял это как данность.

Вы были счастливы с Сомовым?

Конечно, была. Почти пять лет мы прожили вместе. Возможно, мы бы жили с ним, как говорят, до скончания века, но... я опять встретила своего мужа - встретила, чтобы потерять, потерять уже навсегда...

Наше второе воссоединение с Солженицыным я называю "тихим житьем". Мне тогда казалось, что вновь возвратилась любовь, что возвратился мой прежний Саня. Все сбылось, как и было мне предсказано: когда Саня был в ссылке, а в душе моей было полное неведение и смятение (я даже голос потеряла - так много плакала), то решила пойти погадать. Мама Иры Арсеньевой привела меня к гадалке - она разложила карты, а потом посмотрела мою руку и сказала, что Саня жив и что дальнейший ход событий будет зависеть только от меня самой...

Я полностью растворилась в Солженицыне, в его творчестве - была его машинисткой, секретарем, которая за ночь могла перепечатать тот объем его рукописей, который был нужен, и только потом уже была его женой, которую он обещался любить и лелеять, даже когда она будет совсем старенькой.

А слова своего не сдержал?

Да, его слова разошлись с делом. Целый год, а может быть, и чуть больше, Саня скрывал от меня свою связь с Натальей Светловой, и причем тогда же он разрешил уйти мне с работы. А когда поехал на Север, то взял ее с собой. Меня же туда он не взял под предлогом, что у него один спальный мешок и что я могу простудиться... Скоро на горизонте "замаячил" ребенок, ребенок от второй Натальи. Это было предательство. А сколько потом было душевных страданий - один только развод занял три нескончаемых года. Я ведь поначалу не давала его. И только на третьем суде в Рязани нас развели. На следующий же день после развода я поехала на нашу дачу в Борзовку, что недалеко от Наро-Фоминска. Там и... похоронила свою любовь.

Как похоронили?

В Борзовку я привезла Санину фотографию. Зашла в домик, нашу когда-то совместную обитель, где всегда царила доброта, вера, надежда и любовь... Взяла со стола полиэтиленовый пакет, положила в него фотографию и пошла в свой уголок, к своей скамеечке под ореховым деревом, присела на нее, а потом... потом чуть подальше от нее выкопала своего рода могилку для любимой Саниной фотографии. Присыпала ее землей, грани обложила гвоздиками, а из листьев какой-то травы выложила дату нашего с ним расставания-развода - 22 июля 1972 года. Сане я ничего об этом не сказала. Прошло какое-то время, он приехал на дачу, стал косить траву, и вдруг неожиданно коса "нашла" на могилку. Он спросил меня, что это такое. Я ответила. Как же он вспыхнул тогда: "Как ты можешь на живого человека могилку делать?!" ...От всех своих страданий я даже пыталась отравиться - выпила 18 снотворных таблеток. Но Бог сохранил жизнь.

Наталья Алексеевна, как вы жили потом?

Знаете, я делю всю свою жизнь на два периода - с ним и после него. Но и тогда, и сейчас, как это ни покажется странным, я живу для него. Я помню и думаю о своем Сане. Да и как мне о нем не помнить, если каждая минута жизни - это напоминание о нем: выходят его новые книги, переиздаются старые, телевидение и радио сообщает о том, что происходит в его жизни. Но до сего дня он не может переступить психологический барьер и прийти ко мне, чтобы прямо посмотреть в глаза. Правда, три с половиной года назад был звонок и запоздалое поздравление с Рождеством Христовым. А через месяц после звонка через свою вторую жену Наталью Дмитриевну он поздравил меня с юбилеем. Она привезла огромную корзину с розами, красивую открытку и только что вышедшую книгу юношеских стихов Александра Исаевича, которая называется "Протеревши глаза", с надписью: "Наташе - к твоему 80-летию. Кое-что из давнего, памятного. Саня. 26. 2. 99". Надо отдать должное Наталье Дмитриевне в том, что она все-таки смогла что-то перебороть в себе и попросить у меня прощения за боль, которую причинила... Честно признаюсь, первое время мне тяжело было слышать и общаться с Натальей Дмитриевной, но это было тогда, когда я была еще здорова. Теперь я больная, и деваться мне некуда. Поэтому я и приняла помощь Натальи Дмитриевны Солженицыной, которая полностью взяла на себя расходы, связанные с уходом за мной и лечением. (Наталья Алексеевна вот уже больше года почти прикована к постели, встает иногда с помощью ходунков, - у нее перелом шейки бедра. - М. Т.).

Наталья Алексеевна, вы и сегодня любите своего бывшего мужа?

Возможно, это кому-то покажется странным и даже неправдоподобным, но, увы, я до сих пор его люблю. И вместе с тем меня не отпускает мысль: неужели я больше никогда его не увижу?

Российский общественный деятель. Вдова и ближайший помощник писателя Александра Исаевича Солженицына. Президент созданного в 1974 году в Цюрихе «Русского общественного фонда помощи преследуемым и их семьям» (РОФ), более известный как Фонд Солженицына (в 1992 году фонд перенёс свою деятельность в Москву). Редактор-составитель вышедшего в 2007 году 30-томного собрания сочинений Солженицына. Член Попечительского совета по возрождению Соловецкой обители.

Родилась в Москве в семье Дмитрия Ивановича Великородного (из ставропольских крестьян; окончил литературное отделение аспирантуры Института красной профессуры в Москве, пропал без вести под Смоленском в декабре 1941 года) и Екатерины Фердинандовной Светловой (родилась в Москве в 1919, училась в Московском авиационном институте); арестованный за полтора года до рождения Натальи дед последней - Фердинанд Юрьевич Светлов (1884-1943) - ранее был членом Партия социалистов-революционеров (эсеров), затем сотрудником газеты «Известия», погиб в лагерях.

Окончила МГУ; математик.

С Александром Солженицыным познакомилась в 1968 году. С тех пор являлась секретарём, помощником Александра Исаевича, редактором его произведений, составителем собраний сочинений. В 1973 году они официально оформили брак.

Наталья Дмитриевна с четырьмя сыновьями и матерью выехала из СССР вслед за высланным на Запад Солженицыным. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 октября 1976 года была лишена гражданства СССР.

Гражданство было восстановлено Указом Президента СССР «Об отмене Указов Президиума Верховного Совета СССР о лишении гражданства СССР некоторых лиц, проживающих вне пределов СССР» 15 августа 1990 года.

В 1994 году вместе с мужем вернулась в Россию.

28 июля 2009 года состоялась встреча В. В. Путина с Н. Д. Солженицыной в рабочем кабинете премьер-министра. Темой встречи было изучение наследия Александра Солженицына в школах России.

Семья, дети

Сын от первого брака с А. Н. Тюриным: Дмитрий (1962-1994).

Сыновья от второго брака с А. И. Солженицыным: Ермолай (р. 1970), Игнат (р. 1972), Степан (р. 1973).

Солженицына Наталья Дмитриевна является редактором и составителем полного собрания сочинений (30 томов), написанных ее известным мужем, которые выходят с 2007 года. Она - российский общественный деятель, член Попечительского совета фонда «Вольное дело» и Попечительного совета возрождения Соловецкой обители. Ни минуты не сидит без дела, не почивает на лаврах успеха мужа и все так же продолжает его дело Солженицына Наталья Дмитриевна. Фонд Солженицына не без ее главного участия был создан в 1974 году в Цюрихе, в 1992 году он был переведен в Москву. Про нее можно сказать, что это очень славная, самоотверженная и трудолюбивая женщина, ставшая помощницей и правой рукой писателя-диссидента Александра Исаевича.

Солженицына Наталья Дмитриевна: биография

Ее девичья фамилия Светлова, она родилась 22 июля 1939 года в Москве. Ее отцом был Дмитрий Иванович Великогородный (1904-1941 г.). Он был родом из ставропольских крестьян и родился в селе Малая Джалга. Потом он учился в Московском институте красной профессуры на литературном отделении аспирантуры. В 1941 году он пропал без вести под Смоленском. Матерью Солженицыной была Екатерина Фердинандовна Светлова (1919-2008 г.), она родилась в Москве и окончила Московский авиационный институт.

Дед Натальи Дмитриевны Светлов Фердинанд Юрьевич (1884-1943 г.) был членом Партии эсеров, затем работал в газете «Известия». За полтора года до ее рождения был арестован, а потом погиб в ГУЛАГе.

Отчим Д. К. Жак (1903-1973 г.) с 1949 года был по образованию статистиком и экономистом, он стал автором ряда статей по статистическому учету. Его младший брат - русский и советский поэт Вениамин Жак.

Образование и карьера

Солженицына Наталья Дмитриевна окончила Московский государственный университет, механико-математический факультет. По окончании аспирантуры осталась работать в лаборатории математической статистики.

Ее первым мужем стал Андрей Николаевич Тюрин, знаменитый советский и российский математик, от которого у Натальи Дмитриевны родился сын Дмитрий (1962-1994 г.), от него сейчас растет внучка.

Встреча с Солженицыным

В августе 1968 года Наталья Дмитриевна познакомилась с Солженицыным. И с тех самых пор она стала его секретарем, редактором и помощником во всех его делах и самое главное - матерью его замечательных трех сыновей Ермолая (1970 г.), Игната (1972 г.), Степана (1973 г.). Официальный брак они оформили в 1973 году.

Солженицына Наталья Дмитриевна выехала с четырьмя детьми из СССР на Запад вслед за своим мужем. В 1976 году их семью лишили гражданства СССР, которое было восстановлено уже многим позже - в 1990 году. И только через 4 года, а точнее в 1994 году, она вместе с Александром Солженицыным и детьми вернулась в Россию.

В 2000 году, 20 сентября, в доме в Троице-Лыково Солженицыны встретились с президентом Путиным и его женой Людмилой.

В 2009 году Путин В. В., уже будучи в должности премьер-министра, изъявил желание пообщаться с семьей Солженицыных. Главной темой их дискуссии стало изучение наследия Солженицына в российских школах.

Александр Солженицын

Заглядывая в биографию Натальи Дмитриевны, нельзя не остановиться на ее муже Александре Исаевиче Солженицыне, который родился в Кисловодске в 1918 году, 11 декабря. К этому времени отец его уже умер, и в 1924 году семья уезжает в Ростов-на-Дону. Там в 1941 году он получает университетское образование, проучившись на физико-математическом отделении. Но вскоре началась война, Солженицын был мобилизован, и после офицерской школы его отправляют на войну. Перед Великой Победой Солженицына арестовывают за антисталинские высказывания в своих письмах, которые он писал своему другу Н. Виткевичу. Александр Солженицын сидел в Любянской и его осудили на 8 лет лагерей. просто невозможно пересказать в двух словах, это была очень интереная личность - наш современный Достоевский, к которому у многих неоднозначное отношение, так как резал правду-матку прямо в глаза.

Творческий путь

Впечатления от лагерной жизни в Новом Иерусалиме, а потом и работы зэков в Москве легли в основу его литературного труда «Республика труда» (1954 г.). Летом 1947 года его переводят в Марфинскую «шарашку», где позднее он опишет свою жизнь в романе «В круге первом». В 1950 году Солженицын находится в экибастузском лагере и чуть позже воссоздает эти события в повести «Один день Ивана Денисовича». В 1952 году у него обнаруживают раковую опухоль, и он переносит операцию по ее удалению. С 1953 года Солженицын находится на вечном поселении в Казахстане, в Джамбульской области, в ауле Кок-Терек.

В 1956 году его реабилитировали, он возвращается в Россию и работает сельским учителем в Рязани. Эту свою жизнь он описывает в произведении «Матренин двор». После против Солженицына опять нарастает борьба. Возможности работать и печататься почти нет, в это время он напишет только произведение «Захар-Калита». Триумф обсуждения его повести «Раковый корпус» (1968 г.) не приносит нужного результата, печататься ему так и не разрешают.

В 1968 году он заканчивает свою гениальную работу над «Архипелагом ГУЛАГ», и после того как вышел первый том, в 1974 году Александра Исаевича арестовывают, лишают гражданства и высылают в ФРГ. Оттуда он переезжает в Швейцарию, в Цюрих. В 1975 году в Стокгольме Александр Исаевич получает Нобелевскую премию и отбывает в 1976 году в США, в Вермонт. Основной его работой становится написание эпопеи «Красное Колесо».

После развала СССР в 1994 году он возвращается на Родину. Проехав всю страну, от Москвы до Дальнего Востока, он активно подключается к общественной жизни в России.

Александр Исаевич Солженицын скончался 3 августа 2008 года в Троице-Лукове. Его тело похоронили в некрополе Донского монастыря города Москвы.

В 1992 году о Солженицыне и его семье был снят замечательный фильм в двух частях под названием «Александр Солженицын» Станислава Говорухина, который посетил его в Вермонте.

Игнат

Нельзя не упомянуть и о детях этой прекрасной четы. Солженицына Наталья Дмитриевна 23 сентября 1972 года в Москве родила сына Игната Солженицына. Сегодня он - уже известный американский и российский пианист, главный дирижер Камерного оркестра Филадельфии (с 1998 года).

Самое первое и сильное впечатление произвела на него 5 симфония Шостаковича, он услышал ее, когда ему не было и 10 лет. После этого его охватило сильное желание заняться серьезной классической музыкой. Он начал обучаться ей под руководством Рудольфа Серкина. Позже учился игре на фортепиано в Лондоне у Марии Курчо и Гэри Граффмана.

Сегодня он живет в Нью-Йорке и учавствует в самых престижных музыкальных фестивалях, в числе которых «Декабрьские вечера» и «Мстислав Ростропович». Игнат стал лауреатом премии «Эвери Фишер».

О жизни семьи Солженицыных снят еще один удивительный фильм под названием «Солженицын. На последнем плесе», где можно увидеть, как в концертном холле «Мейманди» звучит музыка Моцарта и Брамса, оркестр играет под руководством Игната Солженицына.

Ермолай

Старший сын Натальи Дмитриевны Ермолай родился в 1970 году. Он окончил Гарвард, учился в Пристонской аспирантуре и сегодня работает в консалтинговой компании McKinsey, с 1998 года - в горно-металлургической отрасли региона EMEA (Европа, СНГ, Африка и Ближний Восток). Ермолай также является руководителем глобальной экспертной группы по энергетике и сырью, входит в экспертную группу по логистике, инфраструктуре и транспорту. Солженицын специализируется на проектах для нефтегазовой, транспортной, машиностроительной и горно-металлургической отраслей и принимает активное участие в программах по развитию инфраструктуры городов и целых регионов.

Степан

Сегодня вот уже 12 лет Степан Солженицын живет в России. И прежде всего, как и все Солженицыны, чувствует себя русским.

Степан тоже, как и его брат Ермолай, окончил Гарвард и аспирантуру и сегодня является главой московского отделения консалтинговой компании McKinsey. Он занимается всем энергетическим сектором в России и в том числе следит за работой «Росатома», ведь именно эта компания отвечает за строительство в Финляндии АЭС «Ханхикиви».

Заключение

Солженицына Наталья Дмитриевна после смерти мужа через его литературные произведения и фонд открывает правду народу, а также помогает всем тем, кто пережил страшные времена лихолетий и кто нуждается в помощи и поддержке.