Обычно мы вырываем из контекста 20-й стих и полагаем, что здесь говорится о церковных службах. Но здесь имеется в виду совершенно другое. Стихи 19 и 20 нельзя разделять. Стих 20 говорит о том, что, когда два человека договариваются и встречаются, чтобы помолиться о чем-то, Иисус приходит к ним, чтобы проследить за исполнением их просьбы. Иисус здесь говорит не о службе в церкви, хотя, конечно, Он там присутствует.
Если двое договорятся вместе …
молиться за исцеление, свое или своих близких, во имя Иисуса, Бог обязан ответить на такую молитву, потому что Он следит за тем, чтобы Его Слово исполнялось (см. Иер. 1:12).
В стихе 19 сказано «двое из вас на земле». Не двое на небесах. Всего два человека соглашаются «просить о всяком деле». Не правда ли, исцеление снова не исключается из списка?
Двое могут быть семейной парой. У нас с женой получались великолепные молитвы в согласии. Но все равно ко мне приходили люди и говорили:
Брат Хейгин, мы попробовали, и ничего не получилось.
Не надо пробовать, надо делать. Иисус не говорил, что двое будут пробовать соглашаться. Нет, Он сказал делать это.
Иногда мы начинаем думать так: «Вот если бы собрать побольше людей, хотя бы тысячу, и чтобы все они молились об одном, тогда, наверное, будет результат». Но это человеческое рассуждение. Бог сказал, что даже двое могут все сделать! Двое - и больше не надо! Он не сказал, что к соглашению должна прийти вся церковь (попробуйте уговорить всех молиться за ваше здоровье!). Двоих вполне достаточно для результата.
Иисус сказал: «Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле… будет им». Он не сказал, что может получиться или, скорее всего, получится. Он сказал: «Будет им от Отца Моего Небесного».
Часто меня просят присоединиться в молитве за финансовое, физическое или духовное благополучие. Я беру людей за руки и говорю:
Мы держим друг друга за руки в знак нашего духовного единения. Мы соглашаемся, что наша просьба услышана. Мы не загадываем на будущее, потому что это будет не вера, это будет надежда. Мы соглашаемся с тем, что наша молитва услышана и наша просьба выполнена уже сейчас. Мы славим Господа за это. Верой нашей свершилось то, о чем мы просим.
После такой молитвы я спрашиваю человека:
Получилось ли то, о чем мы просили?
Восемь раз из десяти я получаю примерно такой ответ:
Брат Хейгин, я надеюсь, что получилось…
Нет, не получилось. Я верю, а ты надеешься. Нет согласия, нет результата» - вот что я вынужден говорить им в ответ.
Если на молитву нет ответа, не нужно бранить Бога или бросать косые взгляды на Библию. Друзья, если молитва не сработала, виноваты мы с вами, потому что Иисус Христос не может лгать! Мы должны признать, что не получилось у нас, и исправить свои ошибки.
Добавь прославления в свои молитвы и получи результат!
Когда я говорю, что не нужно молиться за свое исцеление, люди смотрят на меня с непониманием. Многие не получили исцеления, потому что верят не в Слово Божье, а в свою молитву. Они считают, что молитва сделает для них то, что должен сделать Бог. Но молитва действительна только тогда, когда она основана на обетованиях Слова Божьего.
Кажется, что большая часть наших молитв - это просьбы или обращение к Богу со своими желаниями и нуждами. Это, безусловно, соответствует духу Писания, но не стоит забывать и о молитвах восхваления. Добавьте прославления Господу в каждую вашу молитву и она станет более приятна Богу.
Один евангелист-пятидесятник рассказал мне, как пришел к пониманию этого. Еще в молодости, в 1930-е годы, он болел туберкулезом и был при смерти.
Он не вставал с постели, болезнь поразила оба легких, которые сильно кровоточили. Его семья была вынуждена переехать на ферму родителей жены.
Однажды, когда его тесть был в поле, а жена и теща стирали белье на заднем дворе, он попросил у Бога сил, чтобы добраться до небольшой рощицы, которая была примерно в четверти мили от дома. Он решил, что будет молиться, пока Бог не пошлет ему исцеление, или пока не умрет, - одно из двух.
Он добрался до деревьев и упал без сил. Он даже не смог бы позвать на помощь, потому что лишился голоса. Никто не знал, где он.
Тебя найдут только тогда, когда сюда слетятся стервятники, - сказал ему сатана.
Отлично, - ответил евангелист, - за этим я сюда и пришел. Я немного отдохну и начну молиться об исцелении или умру прямо здесь.
Он лежал под деревьями и размышлял, набираясь сил для молитвы. Он вспомнил, как путешествовал по стране и всегда оставлял молитвенные просьбы. За него молились сотни людей. Может быть, тысячи. Молились все его знакомые, все церкви, в которых его знали. Те, кто обладал даром исцеления, возлагали на него руки. Все.
Если собрать все молитвы вместе, получатся сотни часов. Добавьте к этому лучших целителей, которые возлагали на него руки. Но он продолжал болеть. Что-то было не так.
Я решил не молиться вообще, - сказал мне этот человек, - я увидел, почему мои молитвы не помогали. Мне были совершенно не нужны все эти молитвенные просьбы. Я собрал целую толпу, которая за меня молилась. А получается, что я просил у Бога то, что Он мне уже и так подарил!
В Библии сказано, что я уже исцелен. Поэтому, Господи, я буду лежать здесь и прославлять Тебя, пока мое исцеление не проявит себя.
Я начал шепотом повторять: «Слава Господу. Слава Богу. Аллилуйя! Благодарю Тебя, Иисус». Через десять минут я уже смог немного приподняться, опершись на локти. Силы возвращались ко мне. Вскоре я смог поднять руки, и мой голос стал громче. Через два часа я твердо стоял на ногах, а мои возгласы «Слава Господу» были слышны за несколько миль!
Так этот человек получил результат, но только после того, как пришел в согласие со Словом Божьим.
В царствование византийского императора Юстиниана Великого, известного ревнителя православной веры, далеко от Константинополя, в африканской провинции, жил сборщик податей Петр. Он никогда не подавал милостыню нищим и считался очень жестоким человеком по отношению к слабым. Не было в его сердце Бога, поэтому он и жил, как все патриции того времени – наслаждался своим достатком, держал рабов и не думал о смерти, которая в конечном итоге все расставляет на свои места. Петр не думал об этом до тех пор, пока не повстречал на одной из городских улиц одного нищего.Сборщик податей вел осла, навьюченного хлебами, и в это время нищий поспорил со своими друзьями, что он сможет разжалобить немилосердного мытаря.Он подбежал к Петру и начал ему надоедать мольбой о помощи: «Подай, хозяин, ради Христа!» Но хозяин не обращал никакого внимания на калеку, не тронули его душу слезы просителя милостыни. А потом и вовсе разозлился – хотел найти камень и бросить со всей своей злобой в человека.Не имея под рукой ничего другого, Петр взял из мешка буханку хлеба и кинул ею в нищего, а тот ловко поймал, радуясь, что все-таки мытарь подал милостыню.
После такого поступка Петр очень тяжело заболел. Никакие доктора и лекарства не могли ему помочь. Неизвестная болезнь одолела мытаря и он уже лежал при смерти, когда ему явился Ангел-Хранитель и повел за собой на суд Божий. Там были весы, по одну сторону которых стояли Ангелы, по другую – демоны. И началось взвешивание добрых и злых дел Петра. Чаша с грехами была переполнена, потому что этот человек жил без веры Христовой. Но Ангел-Хранитель помог Петру и положил на чашу весов ту самую буханку хлеба, брошенную грешником в лицо нищему.
Тогда демоны исчезли. Одно доброе дело, совершенное неосознанно и поневоле, перевесило все тяжкие грехи. Это был хороший урок для Петра. Услышав слова Ангела о том, что он пока еще не умрет и должен будет наполнить чашу весов добрыми делами, мытарь покаялся, выздоровел и спустя некоторое время изменил свой образ жизни. В душе случился глубокий внутренний перелом – Петр распродал все свое имение, деньги раздал нищим, а сам ушел в добровольное рабство, избегая гордыни и славы.
Конечно, в наше время таких, как Петр, очень мало людей. Можем ли мы измениться подобно Петру и каждый день думать о том, что истинная пища для человека – это благодать Божия? Православные храмы постоянно напоминают нам о грядущей встрече с вечностью, поэтому они для нас – фундамент веры. «Чем больше церквей, тем меньше тюрем», – гласит народная мудрость. «Прииди и виждь». Любой из нас может войти в общение с Богом, освободить свою душу от тюремных уз пороков и страстей, не забывать о правильном пути, ведущим в Небесное Царство. (Мф.18, 20).
В солнечную погоду я наблюдаю благодатную картину. Когда едешь в центр Саранска, на утренней заре можно увидеть, как сияет златом большой купол собора святого праведного воина Феодора Ушакова. Взирая на Божию свечу, человек ощущает живую связь с Господом нашим Иисусом Христом, преображается. «Ты, Господи, светильник мой; Господь просвещает тьму мою», –
восклицает царь Давид (2 Цар. 22, 29). Через храмы человек возжигает свою душу ради добрых дел и спасения.
Совсем скоро во всей своей красе засияют двенадцать куполов храма в честь святых равноапостольных Мефодия и Кирилла. Церковь во славу Божию будет одной из самых красивейших на мордовской земле, но предстоит еще приложить немало труда. В настоящее время бригада строителей готовится к установке армированного пояса для лучшего сопротивления стен постоянным деформирующим нагрузкам. Каменщик Денис Юрьевич Маглатий имеет украинские корни. Два его деда воевали на фронтах Великой Отечественной войны. Один из них погиб, а другой дед вернулся и обосновался в Мордовии. Он восстанавливал народное хозяйство, проработав достаточно долго директором крупнейшего саранского предприятия.
– Без веры жить нельзя, – говорит Денис. – Надо надеяться не только на себя, но и на Господа. Главное, чтобы мы тоже внесли свою лепту в богоугодное дело – строительство храма в честь святых равноапостольных Мефодия и Кирилла. Будущее покажет.
Денис Маглатий мечтает прийти со своим сыном на торжественное открытие церкви, поставить свечи за здравие и за упокой близких.
Ему в детстве дорогу к православной вере помогла найти бабушка Анна Савельева, прожившая 95 лет.
– Я у нее часто отдыхал летом в Ковылкине и видел, как она молилась перед иконой Божией Матери, –
рассказывает Денис. – Хотелось бы строить побольше храмов, чтобы молодежь шла к Богу, а не пропадала от пьянства и других грехов. Да и в школах необходимо больше внимания уделять Православию, а то сейчас светские учителя, не разбирающиеся в Законе Божием, преподают поверхностно совсем другой предмет – «Основы православной культуры». Вера в Бога – это не культура.
Писатель Сергей Нилус в своей книге «На берегу Божьей реки» размышляет о духовном поиске человека: «Помни час смертный и вовек не согрешишь», – взывает к нам святая наша мать Церковь. «Вовек не согрешишь!» Слышишь ли, что говорит она? Забыли мы об этом, для всех неизбежном часе, и во что же грехами своими обратили мы теперь весь окружающий нас мир? Забыли думать о смерти, но она не забыла о нас и с силой ужасающей, все больше и яростнее день ото дня, час от часу все безжалостнее, вырывает она из рядов живых свои намеченные жертвы: война, голод, болезни, землетрясения, страшные и внезапные наводнения, общественные и семейные раздоры, доходящие до кровопролитий, в которых сыновья поднимают руку на отцов и матерей, брат на брата, мужья на жен, жены на мужей; междоусобная брань, в которой общественные отбросы и увлеченная богоборным учением обезумевшая молодежь наша в безумном ослеплении восстает на власть придержащую и на всех, кто живет по заповедям Божиим, а не по стихиям мира. Льется кровь потоками, и коса смерти пожинает такую обильную жатву, что сердце стынет от холодного ужаса. Наступают, по-видимому, времена, о которых верные христиане предупреждены грозным словом Святого Писания, что «до узд конских будет кровь тогда» и «если бы не сократились дни те ради избранных», то не было бы спасения «никакой плоти». И тем не менее, видят все это люди, видят все ужасы смерти, и мало кто думает о смерти; как будто, временно остающиеся в живых, одни они имеют какой-то, им одним известный, залог вечной жизни на земле и только те, которые умирали, предназначены к смерти. Нет, друг мой читатель, и тебе, и мне, и всему живущему на земле определено «единою умрети, а затем – суд». Не обманывает тебя Богом в тебя заложенное предчувствие вечной жизни: она тебе дана, но только по смерти, как семени, которое «аще не умрет, не оживет». Весь вопрос заключен в том, как умереть и как ожить? Умереть ли для вечной жизни в грехе и в муке греха или же для нескончаемой радости в блаженстве для правды, в вечном созерцании Источника всякой правды. Отца светов, Бога истинного?»
Как умереть и как ожить – все это подводит нас к очень важному осмыслению жизни. И именно через храм душа дает плоды, она приближается к Богу. А если не будет плодов, как это случилось с Петром на суде, тогда не оживем для вечной жизни, превратившись в ту самую смоковницу, которая по воле Спасителя засохла в назидание грешным людям. «И увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла» (Мф. 21, 19).
Святой Церковью читается Евангелие от Матфея. Глава 18, ст. 18-22; глава 19, ст. 1-2, 13-15.
18.18. Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе.
18.19. Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного,
18.20. ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.
18.21. Тогда Петр приступил к Нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?
18.22. Иисус говорит ему: не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз.
19.1. Когда Иисус окончил слова сии, то вышел из Галилеи и пришел в пределы Иудейские, Заиорданскою стороною.
19.2. За Ним последовало много людей, и Он исцелил их там.
19.13. Тогда приведены были к Нему дети, чтобы Он возложил на них руки и помолился; ученики же возбраняли им.
19.14. Но Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное.
19.15. И, возложив на них руки, пошел оттуда.
(Мф. 18, 18-22; 19, 1-2, 13-15)
Царство Божие есть царство мира и смирения, царство единодушия и любви. Вот почему Спаситель указывает, что прощение наших грехов зависит от нас самих, что суд Божий над нами - в нашей же власти: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Мф. 18, 18).
Святой праведный Иоанн Кронштадтский пишет: «Спасение твое в твоих руках, в твоей власти, человек. Будешь прощать другим обиды, погрешности, и тебе прощены будут твои грехи, и ты, со своими частыми прошениями у Бога, не отойдешь никогда от Него бедным, и будешь сподобляться от Него великих и богатых милостей. Ты простишь не многие грехи ближнему, сравнительно с твоими грехами перед Богом, а тебе Бог простит бесчисленные прегрешения».
И так как сила учеников и вообще всех верующих основывается на внутреннем духовном единении верующих между собой и с Богом, то Спаситель научает: Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 19-20).
Святитель Хроматий Аквилейский замечает: «Какое значение для Бога имеет единодушие и согласие братьев, мы можем судить по тому факту, что Господь ясно говорит: Отец Небесный даст все просимое, если двое или трое в согласии будут просить. Ничего нет милее Богу, чем мир между братьями; ничего нет лучше, чем единодушие и согласие…»
Слова Христа о прощении обид ближним побудили Петра просить у Него дальнейших разъяснений, а потому он спросил: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? (Мф. 18, 21). Дело в том, что раввины учили, что человек должен прощать согрешающему против него брату три раза. Петр желал, очевидно, стать выше современных ему книжников и считал, что, увеличивая количество прощений до семи раз, он заходит намного дальше в своем великодушии.
Но Господь отвечает совершенно по-другому: не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз (Мф. 18, 22). То есть Спаситель указывает, что мы должны прощать людям неограниченное количество раз, прощать постоянно и всегда. Ведь ничто из того, что приходится прощать нам, не идет ни в какое сравнение с тем, что прощает нам Бог.
Когда же Господь пришел в Иудею, к Нему приступило множество народа, в том числе женщины с детьми. Вера народа была настолько велика, что одно возложение Господом рук считалось благословением для детей. Но ученики, стараясь уберечь Христа, не допускали к Нему детей. Увидев это, Господь сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное (Мф. 19, 14).
Блаженный Феофилакт поясняет: «Учит Он и “словом”, говоря, что таковых есть Царствие Небесное, кои имеют расположение детское. Дитя не превозносится, никого не унижает, незлобиво, бесхитростно, ни в счастье не надмевается, ни в скорби не уничижается, но всегда совершенно просто. Поэтому кто живет смиренно и незлобиво и кто принимает Царствие Божие как дитя, то есть без коварства и любопытства, но с верой, тот приятен пред Богом».
Не отвергая младенцев, но с радостью принимая их, Господь научает смиренномудрию и тому, что Царствие Божие необходимо принять в свое сердце с таким же чистым, невинным и непорочным расположением духа, какое бывает у малых, нравственно не испорченных детей.
Как дети полностью доверяют родителям, так и мы, дорогие братья и сестры, должны доверять Господу, преклоняясь перед Его величием, сохраняя способность повиноваться Ему, прощать и просить оставления грехов, с благодарностью и смирением принимая Его бесценную любовь.
Помогай нам в этом Господь!
Иеромонах Пимен (Шевченко)
В чем разница между Вселенскими Соборами и нашими собраниями, кроме масштабов обсуждаемых вопросов? Размышляет священник Константин Камышанов.
Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.
Где это место? Во-первых, в храме. Все участвуют в службе. Дьякон и священник возглашают, певчие - воспевают, народ молится, и Господь приходит. А еще где? Да, пожалуй, нигде. Разве что там, где праведники кладут жизнь друг за друга, Христа ради надрываются волонтеры, трудятся мирные герои автобуса «Милосердие». Разве только там, где иноки постом и молитвой ищут Бога.
После службы прихожане любят поговорить. Как они говорят? Обмениваются монологами, терпят и ждут своей очереди высказаться сполна. В таких беседах даже священнику трудно вставить слово. Это когда уже успокоятся, сядут за стол, начнут пить чай, то тогда только можно священнику начать речь, а так - молчи. Монолог - вообще, профболезнь «православных». Никто никого не слушает.
Все говорят. В миру народ еще как-то тормозит, потому что устает, потому что нет охоты пересказывать вранье газет и телевидения. А вот мы уверены, что наша правда коренится в основах мироздания, и поэтому глухи ко всему, что не является собственным мнением. У нас железная непробиваемость, и все мы «на нервах»
Сражаются одни «православные» издания с другими, журналисты с журналистами. Сражается профессура. И получается, что там, где собираются якобы «во имя Христа», сплошь шум и драка.
Умение слушать или, что еще реже, принимать речь ближнего - редкая вещь. Настолько редкая, что люди готовы ехать через всю страну к человеку, умеющему слушать. К такому, как , который умел слушать Бога и людей. И это умение превращало его самого в счастливого человека, а тех, кто умел слушать его советы - в счастливых людей
Революция сожгла почти весь духовный слой, накопленный Россией за тысячу лет. Она вылущила из культуры голое зерно первородного греха. Он заключается в крайнем ожесточенном эгоцентризме. Неважно, мал человек или велик, он как вселенский волдырь или нарыв очень болезненно воспринимает любое сомнение в своем достоинстве, во всем видит покушения на права и свободу.
В советском человеке преднамеренно уничтожали личность и воспитывали, как говорили коммунисты, «трудящуюся массу». И вот результат - болезненная реакция на любое прикосновение к любимому «Я». На волдырь можно только нежно дуть, мазать его дермаколом или вареньем.
Понятно, почему политическим идеалом этой суммы эгоистов на сегодня, является новая Запорожская Сечь или анархия батьки Махно, где каждый сам за себя, без руля и без ветрил. Подспудная, безбрежная и древняя мечта о дикой вольнице захватила умы новых революционеров сполна, словно и не бывало тысячи лет государства, словно наши учителя-греки приснились нам. «Супер-Я»пост-советского человека готово облаком покрыть весь мир.
О празднике памяти отцов шести Вселенских соборов писалось много. Есть краткие характеристики их деяний. Но сегодня хотелось бы обратить внимание на удивительный феномен - умение коллективом обретать Истину. И обратить внимание на важный прикладной вывод о том, что непогрешимы только Соборы. А все остальные владеют истинной отчасти.
Даже харизматичные сельские батюшки, даже герои «православных» блогов и профессура, даже простой начитанный прихожанин или прихожанка «вся на чудесах», могут ошибаться. Ошибку изнутри невозможно заметить. Тонкий человек может уловить отшествие благодати при ошибке. А простой христианин может, при хорошем воспитании, догадаться об ошибке из мнения собеседника.
Беседа людей, собранных во имя Бога, - важная часть настройки внутреннего компаса правды. Если уметь слушать. Если уметь помолчать, когда не спрашивают. Если уметь делать паузу. Если разрешать Богу вставить Свое слово. Если уметь наслаждаться словом Божиим
У нас не то, что собор, в семье нет мира. Пишут статьи «Семья - школа терпения», «Семья - искусство договариваться», где описываются рецепты закоренелым эгоистам. Зайдем на любой «православный» блог или форум. Кажется, поубивали друг друга или сожгли бы дотла, измельчили бы в молекулы без права воскресения. Первородный грех обманывает людей в том, что они абсолютно правы везде и всегда. Ну а если мы всегда правы, то почему мы не поступаем так, как святые отцы?
У нас нет духа поступить как . Не ученого философии мужа не хотели выпускать на форум. Он прорвался и, чтобы доказать троичность Бога, сжал кирпич в ладони. Из кирпича вышел огонь, вода и глина.
У нас нет смелости заушить Ария, как это сделал другой святитель - .
У нас нет внутри глаголов Бога, как у , чтобы к ним начали прислушиваться.
Даже на греческих форумах и ареопагах босоногие греки, не христиане, умели выслушать (!!!) друг друга и принять общее решение. А мы в собраниях принимаем интриги и обиды.
Этих слов когда-то не было в природе. Они родились на первом Вселенском соборе:
Веруем во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всех видимых и невидимых. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия единородного, рожденного от Отца, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша, яже на небеси и на земли; нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего, и воплотившася и вочеловечшася, страдавша и воскресшего в третий день, и восшедшего на небеса, и паки грядущего судити живым и мертвым. И во Святого Духа.
Сегодня невозможно представить чтобы «православные», собравшись вместе, могли обсуждать подобное, не уничтожив друг друга.
Дело не только в культуре общения, осознании важности умения договариваться или в презрении к шумным варварским собраниям. Это на вече или в дикарских демократиях прав тот, кто сильнее буянит на площади. Все-таки культура диалога, принятая в Европе, это не только некий этический феномен или условность. Это еще и базис надстройки культуры христианства.
Чертеж, по которому эта надстройка созидается, дается верующим во Христа Святым Духом. Святым Духом была водима рука апостолов. Святой Дух восприняли отцы Вселенских Соборов. Решения соборов богодухновенны. Вот цитата из деяний Превого Собора:
Сообщаемый Христом истинный γνώσις не есть только «учение ο нетлении», но и самый факт нетления. Он Свою плоть через смерть привел к нетлению и для верующих в это спасительное значение Его смерти и воскресения преподал Евхаристию как «лекарство бессмертия». Евхаристия - это «лечебное средство, чтобы не умереть»!
Такие слова не могли возникнуть в голове человека замкнутого на себе, своей логике и опыте. Это слова человека видящего и слышащего Бога. Вот как благодаря умению слышать, реалистически понимается искупление и спасение - это новое миротворение!
Деформация христианских сообществ произошла не только на личностном уровне. После раскола католики провели четырнадцать соборов. Последний из них, привнесший огромное количество фундаментальный изменений, прошел в 1965 году. Православный мир говорит о грядущем Восьмом Вселенском соборе - как о попытке восстановить соборную жизнь Ойкумены. Мы ощущаем нехватку воздуха при решении проблем современности в одиночку.
«Константинопольский патриарх Варфоломей, который в семье православных народов является первым среди равных, настроен на то, чтобы провести этот собор в ближайшие годы. Когда недавно он был в Москве, то сказал, что хотел бы созвать собор в течение одного года или двух, максимум трех лет», - сказал глава Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион в беседе с журналистами в Варшаве.
В конце мая патриарх Константинопольский Варфоломей, посещая Россию, заявил, что принято решение ускорить процесс подготовки Всеправославного собора, отметив, что итоги этого исторического мероприятия «будут иметь величайшее значение для всего православного мира», сообщает сайт ОВЦС.
Но и здесь разномыслие. Многие пастыри боятся и предупреждают о не нужности этого собора. Однако Дух Святой все устроит к лучшему. Что не от Бога, то распадется, а что Ему угодно, то все равно будет.
Человеку не в силах умерить собственный эгоизм своими внутренними силами. Только внешняя благодать Бога позволяет нам любить друг друга и находить истину. Пытаясь найти истину в недрах своего Я, мы увядаем и удаляемся от людей и Бога.
Вместо собора в семье, в миру мы везде творим кафедру своему монологу. Мы обкрадываем себя, беспрестанно поучая в том, чего не познали жизнью и сердцем. Если развит ум, но атрофировано «сердце» и нет практики, то у такого человека голова стремится вперед, а ноги заплетаются, и он падает. Соединение равного развития ума, сердца и жизни приносит истинную мудрость. Без этого человек похож на урода с большой головой и недоразвитыми ногами и телом.
Мы не только окрадываем себя, но и травмируем наших близких этой «кривой» мудростью. И вместо того, чтобы стяжать близость Христа, собираем злость и обиды. Не имея Божией правды, мы все время обижаемся. Это верный симптом закупоренности.
Мы не только окрадываем и раним людей, мы захлопываемся для Бога. Таким образом, наш крестик мы превращаем из свидетельства общности со Христом просто в кусок металла. Печать Дара Духа Святого была положена на каждого из нас, христиан, а мы пытаемся закрыться эгоизмом как зонтиком от Духа, безумствуя на форумах и постоянно извергая потоки никому не нужных слов. Мы взяли Божий дар - Слово - и используем его себе на корысть.
Пусть память святых Отцов Шести Вселенских Соборов выразится у нас не дежурным приветствием
Здрасте, с праздничком!
Соборы со Второго по Шестой были христологическими. Церковь уясняла для себя природу личности Христа. То есть, узнавала Его и понимала степень близости. Поэтому этот день пусть станет и для нас нашей попыткой услышать Христа, услышать друг друга и увидеть друг в друге отражение Бога. Попробовать престать искать себя в каждом зеркале. Попробовать осознать слова Бога:
Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.
Попробовать узнать, а как это - Христос посреди нас?
Однажды к пришли «великие» кавказские старцы с модным тогда учением и стали агитировать «простеца». А он спросил:
Ты это говоришь в Духе или от себя?
А что это? - отвечал кавказский подвижник. Спросил, задумался, замолчал и отошел. У него хватило духовной культуры для того, чтобы замолчать и задуматься.
И наконец, дает урок того, как Бог бывает между людьми:
«Что же чувствуете Вы теперь?» - спросил меня о. Серафим. - Я отвечал: «Необыкновенно хорошо». - «Да как же хорошо-то?» - спросил он, - Что же именно-то?» Я отвечал: «Такую тишину и мир в душе моей, что никаким словом то выразить Вам не могу». - «Это, Ваше Боголюбие, тот мир,- сказал о. Серафим,- про который Господь сказал ученикам: Мир мой даю вам, не яко же мир дает, Аз даю вам. Аще бы от мира были бысте, мир убо свое любил бы; но якоже избрах вы от мира сего, сего ради ненавидит вас мир. Обаче дерзайте, яко Аз победих мир (Иоан. 14, 27; 15, 19; 15, 33). Вот этим-то людям, ненавидимым от мира сего, избранным же от Господа, и дает Господь тот мир, который в себе теперь Вы чувствуете.
Ну уж теперь нечего более, кажется, спрашивать Вам, Ваше Боголюбие, каким образом бывают люди в благодати Духа Святаго; а будете ли Вы помнить теперешнее явление неизреченной милости Божией, посетившей нас?
Не знаю, Батюшка,- сказал я ему,- удостоит ли меня Господь Бог навсегда помнить - и так живо и явственно, как я теперь это чувствую.
И он сказал:
А я мню, что Господь поможет Вам навсегда удержать в памяти Вашей.
Вот какой плод должна приносить встреча христиан между собой, потому что: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.
«Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего. Если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь. Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе. Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего небесного. Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них». (Мф 18:15-20)
После двадцати четырех лет чтения Библии я впервые серьезно обратил внимание на троекратное повторение в этом отрывке «двух или трех». На это легко не обратить внимание, поскольку внимание наше сразу приковывается к загадочному утверждению «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе», и мы начинаем рассуждать либо об «отпущении грехов», либо о том порядке, в котором, как нам кажется, Иисус заповедал «скандалить с братом своим». Но здесь не говорится ни о том ни о другом. Слова же о связывании и развязывании на земле и на небе важны, но их можно понять, только если поразмыслить о троекратном повторении «двух или трех».
Первое упоминание «двух или трех» кажется просто формальной ссылкой на Закон (Втор 19:15). Однако зачем бы здесь Иисусу могла понадобиться ссылка на Закон?.. Второе упоминание – на этот раз «двух» – интригует гораздо больше: «…если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего небесного». Причем из последующей фразы можно сделать вывод о том, что здесь их именно «двое», потому что третьим оказывается сам Иисус, который «посреди них» и просит вместе с ними.
Соответственно, третье упоминание является объяснением, почему «двое или трое» – это важно: «…где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них».
Но текст должен побудить читателя размышлять дальше, ведь возникает следующий вопрос: а почему Иисус посреди них? Это просто ни на чем не основанное произволение?
Для начала подумаем о том, что подразумевается в самой фразе о том, что Иисус может быть среди нас. По некоей «литературной привычке» очень хочется воспринять это просто как метафору. Но этого делать не надо. Потому что не надо «проглатывать», пропускать мимо своего внимания важное в евангельском тексте напоминание о том, что подлинное местопребывание НАВЕКИ ВОПЛОЩЕННОГО Иисуса – именно С НАМИ, среди нас («…се, Я с вами во все дни до скончания века» – последний стих этого Евангелия). Воплощенность Сына Божьего – воплощенность навеки – означает, что он пришел не для того, чтобы уйти, но чтобы пребывать В ЧЕЛОВЕЧЕСТВЕ всегда – в том числе в отношениях между людьми, в отношениях человека к человеку: «…так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф 25:40).
И здесь давайте сразу скажем о том, что прочитанный сегодня отрывок не об «отпущении грехов» и не о том, как правильно скандалить с братом своим. Этот отрывок о том, как с братом МИРИТЬСЯ. И примирение выступает здесь Законом Царства (ибо далее следует притча о царе, «который захотел сосчитаться с рабами своими», оканчивающаяся словами: «Так и Отец Мой Небесный поступит с вами, если не простит каждый из вас от сердца своего брату своему согрешений его»). Все же это как бы развертывает фразу из молитвы «Отче наш»: «И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Примирение с братом – неотъемлемое условие примирения с Богом, поэтому тема эта слишком серьезна, чтобы видеть здесь просто технический порядок – сколько раз приходить к брату, сколько человек с собой брать и т. д.
В центре отрывка действительно стоят загадочные слова «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе». И нам надо увидеть, в чем же заключается здесь эта связь небес и земли. Иисус достаточно настойчиво подсказывает нам: в частности – упоминая Отца («если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего небесного», хотя мог бы сказать просто «будет им»). А мы уже говорили, что здесь есть намек на то, что в этом прошении Иисус сам себя мыслит «третьим» просителем. Таким образом вводится тема отношений Отца и Сына. И здесь мы подходим к разгадке всего.
Нас интересовало – почему Иисус обязательно будет среди «двоих или троих». Мы видели условие – эти двое или трое должны быть собраны во имя Христа. Но это условие не объясняет, ПОЧЕМУ Он будет среди них. Зато это условие должно напомнить нам, кто такой Христос (во имя кого же, собственно, мы собираемся). Христос – воплотившийся Сын Божий, а само воплощение возможно потому, что человек – не только творение Божье, но Его образ и подобие. А отношения между людьми – и это ключевой момент – могут или должны быть в идеале отражением отношений между Отцом и Сыном.
Вот он ответ: взаимосвязь небесного и земного, их взаимоотражение, предполагаемое во фразе «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе», – это та взаимосвязь и то взаимоотражение, которые реализуются во взаимоотражении отношений внутри Троицы и отношений людей друг с другом. Двое или трое – не случайная цитата из Закона, а тонкое указание как на отношения Отца и Сына («двое»), так и на отношения внутри Троицы как таковой («трое»). Параллель эта действительно тонкая, не на уровне догматической формулировки; она рассчитана именно на размышление человека – о природе единства со Христом, единства между людьми, а значит, неизбежно – о единстве Отца, Сына и Духа Святого. Выход на эту тему именно неизбежен – для всякого, кто читает данный отрывок и при этом держит в памяти весь контекст библейского канона (ниже процитируем Евангелие от Иоанна).
Отрывок не только не об «отпущении грехов», не только не о «порядке в церкви», но даже не о «ВЛАСТИ связывать и развязывать». Отрывок, как мы сказали, о примирении. Но примирение с братом оказывается как минимум отражением примирения с Богом, а как максимум – они тождественны. Быть «зеркалом» Бога, быть «зеркалом» внутритринитарной любви – не власть, но привилегия.
Итак, Иисус может быть среди нас потому, что наши отношения могут отражать отношения в Троице, а эти отношения есть совершенная любовь и совершенное единение («Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас» – Ин 14:20).
В тексте есть и некоторые интересные нюансы. Например, обращают на себя внимание слова «ПРИОБРЕЛ ты брата своего». Брат приобретается благодаря подлинному примирению, а не благодаря поверхностному формальному общению. Даже на психологическом уровне мы знаем, что примирение после ссоры дает больше для дружбы, чем ровные, но ни к чему не обязывающие отношения. Но здесь речь должна идти не о психологических смыслах. На самом деле подлинное братство между людьми возможно лишь в результате подлинного примирения, ибо в глобальном смысле мы нуждаемся в примирении всех со всеми. Грехопадшесть человеческих отношений означает, что человек человеку волк, а вовсе не друг, товарищ и брат.
Еще на один момент хотелось бы обратить внимание: в тексте можно споткнуться о слова «а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь». Но что означали «язычник и мытарь» для Христа? С мытарями он любил «есть и пить», а язычник для Него – потенциальный (будущий) гражданин Царства. Иными словами, ни о каком подлинном отвержении здесь не может идти речи. Не желающий примирения оказывается всего лишь «еще-не-братом» во Христе, а просто ближним, которого нужно любить как самого себя. Ибо стих, непосредственно предваряющий отрывок, таков: «…нет воли Отца вашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих».
